Двор крепости до отказа заполнили человеческие тела. Одни лежали недвижно, другие шевелились. Кое-кто шатался, перешагивая вытянутые ноги, иногда натыкаясь, получая в след ругань или просьбы. На то и другое никто не обращал внимание. Все уже знали, для чего они здесь. Для смерти. Так просто. Еще день или два и их погонят на отряды Катана.
Год чужаки безуспешно штурмовали укрепленный район. Слух о том, что Катан владеет заговоренным оружием сначала пытались запретить и искоренить, потом смирились и изобрели другой способ, как совладать с ополченцами. Заложников по дороге почти не кормили, так совсем чуть-чуть, какие-то крохи. Всех шатало от голода.
Гуго сидел на земле, подпирая спиной крепостную стену. Перед ним лежал весь двор и вход в донжон. Дверь башни стояла нараспашку, пропуская вооруженных людей туда и обратно.
Он насчитал примерно человек сорок, плюс охрана на стенах и воротах, плюс мелкая обслуга, которой немного, но она есть. Получалось, около шестидесяти. Еще отряды в поле. Армия собралась не такая уж маленькая. Двести наемников при умелом руководстве могла взять средней величины княжество. Тысяча — королевство.
Их с Иолом почти не били. Гуго слегка наваляли по бокам, а парню просто зарядили пинка, от которого тот свалился. Пришлось тащить его к стене на закорках.
Рядом завозилась старуха, обернутая в рванину.
— Доцарствовался! Подземный град тебе и друзьям твоим и всем ближникам!
Гуго прихватил бабку за тряпки. Ему показалось, будто она узнала в нем короля.
— А? Хлеба…
— Ур-р-р!
— Хлеба! — визгнула старуха.
Пришлось отщипнуть от краюхи, которая чудом не вывалилась из-за пазухи пока их тащили. Кусок тут же исчез, будто растворился.
— Дай! — теперь она вцепилась в его одежду.
Но тут подал голос, очухавшийся наконец Иол.
— Нет у нас лишнего, бабушка.
— Есть! — мелко захихикала старая ведьма.
Пришлось отдирать ее скрюченные пальцы от собственного ворота. Иол тем временем перебрался ближе к бабке и слово за слово начал ее отвлекать. Еще устроит крик, а лишнее внимание им было совершенно ни к чему.
Свирепая старая дама оказалась почти в уме. Она нет-нет да косилась в сторону волосатого верзилы, за пазухой у которого хранилась надежда прожить лишний день. Иол все же что-то умел — голодную истерику постепенно сменил затуманенный взор. Она смотрела в одну точку, но отвечала вполне осмысленно.
Бабка оказалась из пригородов столицы. Всех хватали и ее замели, будто метлой. С тех пор вот уже месяца два людей перегоняли с места на место.
