Методы Троцкого вызвали волну критики как внутри партии, так и вне ее. Во ВЦИКе меньшевик Дан воскликнул: “Так появляются Наполеоны!”, в то время как внутри партии так называемая “военная оппозиция” призывала вернуться в принципу милиции и сместить старорежимных офицеров. Как бы то ни было, Троцкий создал эффективную военную организацию под предельным контролем партии. Учитывая, в какой спешке она создавалась и как велики были стоящие перед ней задачи, Красная Армия воевала исключительно хорошо, и можно признать, что моральный дух в ее рядах был выше, чем в каком-либо ином слое населения России. Конечно же, войска получали лучшее питание, чем практически кто-либо еще в то время, и служба в Красной Армии была замечательным способом продвижения в новом обществе. Сотни тысяч рабочих и крестьян в Красной Армии вступали в партию, и некоторые из них по этой причине заняли позднее высокие и ответственные посты в новом обществе. Троцкий действительно делал все от него зависящее, чтобы солдаты Красной Армии получали специальную подготовку и продвигались на командные посты по возможности быстрее. К концу гражданской войны эти новые выдвиженцы составляли две трети офицерского корпуса; некоторым суждено было прославиться во время второй мировой войны. Все это сильно сказалось на социальной структуре партии.
Другим основным инструментом революционного режима стала ЧК. Как мы уже знаем, она была учреждена таким образом, что не подлежала контролю ни со стороны партии, ни со стороны советов. Она возникла вне даже тех придуманных на скорую руку законодательных норм, которые новый режим для себя установил. В самом деле, можно сказать, что ЧК воплощала ленинскую противоречивость в вопросах демократии и авторитаризма. “Рабочие и солдаты, — убеждал он президиум Петроградского совета в январе 1918 года, — должны осознать, что никто им не поможет, кроме них самих. Злоупотребления вопиющи, спекуляция чудовищна, но что сделали массы солдат и крестьян для борьбы с этим? Пока массы не подымутся на стихийные действия, мы ни к чему не придем… Пока мы не применим к спекулянтам террор — расстрел на месте — мы ни к чему не придем”.
С самого начала именно ЧК, “карающий меч” пролетариата, в действительности выполняла эти функции, хотя Ленин и говорил о “стихийных действиях масс”. По меньшей мере с неявного одобрения Ленина, ЧК скоро переступила ограничения, которые вначале были наложены на ее деятельность: она перешла от простого расследования контрреволюционных преступлений к аресту подозреваемых, а оттуда — к организации судебных процессов, вынесению приговоров и даже к их исполнению. Первым был расстрелян ЧК человек с бесспорно экзотическим именем: князь Эболи. Это был вымогатель, особенно обидевший главу ЧК Феликса Дзержинского тем, что называл себя членом его организации. “Таким образом, — сказал Дзержинский, — ЧК держит свое имя незапятнанным”. ЧК также получила право создавать свои собственные вооруженные формирования для выполнения своих растущих обязанностей.
