Удивительно, но кнопка на джинсовых шортах легко застегивается. Я провожу пальцем по краям шорт и заглядываю на свою задницу через плечо. Не похоже, что нижняя часть моей задницы выглядывает. Я провожу ладонями вниз по нижней части трусиков, чтобы подтвердить это. Моя задница не выглядывает. Кто бы мог подумать, что до сих пор производятся короткие джинсовые шорты, прикрывающие задницу? Это чудо. Когда я оглядываюсь назад, вижу пару синих глаз, смотрящих на мой живот и грудь. Я замираю, мои брови сходятся вместе. Хотя, пойманный с поличным Джай, не отворачивается. Вместо этого его взгляд следует по невидимой линии от моего декольте к горлу и лицу. Конечно же, я ношу свой наименее привлекательный бюстгальтер. Почему не кружевной? Почему выбрала тот, что из хлопка? Мое горло пересыхает, щеки горят, а пальцы подрагивают, но я не закрываюсь. Я пытаюсь проанализировать его выражение лица, но он не дает никаких признаков того, что мое тело ему нравится. Не то чтобы я хочу этого... или, может, хочу. Я не знаю. Я никогда не была так смущена в своей жизни.
Не говоря ни слова, Джай разворачивается назад, чтобы посмотреть в тоннель.
— Ты извращенец, — поддразниваю я и беру майку в руки, чтобы надеть ее через голову.
Он не оглядывается, но я слышу, что он улыбается, когда говорит:
— Я предпочитаю термин оппортунист (Прим. Оппортунист — человек, пользующийся обстоятельствами, умный, ловкий человек).
Я расправляю борцовку на животе. Она сильно облегает, и отсутствие питания в моем рационе это показывает. Бедренные кости... вот почему я ношу мешковатую одежду. Я действительно удивлена, что моя грудь еще существует. Я провожу руками по животу и делаю вдох. Когда выдыхаю, Джай поворачивается и в этот раз его глаза пропускают мою грудь и останавливаются на волосах.
— Готово? — спрашиваю я, засовывая руки в карманы.
— Почти.
Он делает шаг вперед, и я задерживаю дыхание, когда он протягивает руку и тянет за ленту, связывающую мои волосы. Резко дернув, он высвобождает мои черные локоны, и они свободно рассыпаются по плечам. Я чувствую себя крошечной, когда его огромные руки запутываются в моих волосах, и, возможно, это всего лишь плод моего воображения, он пропускает их между пальцами, сжимая, и с моих губ срывается нервный вздох. Чтобы он ни делал, это так эротично. Если бы это было обыденно, мое тело бы не горело, словно в огне, а сердце не выскакивало бы из груди.
Я открываю рот, чтобы заговорить, но Джай поворачивается и выходит в тоннель.
