На самом деле пещера находилась меньше чем в пятидесяти метрах от ангара семьи Кайрелл, но вход был замаскирован скалами и тенями, делавшими его совершенно незаметным. Сиена иногда думала, что они с Тейном могли быть первыми в истории Джелукана, кто попал внутрь. Короче говоря, это было идеальное убежище.
Иногда каждый из них приходил в одиночестве, но чаще они посещали Крепость вместе, разговаривая обо всем на свете и мечтая о будущем среди звезд.
— Отец сказал, что вышли три десятка сенаторов, — сказала Сиена.
Тейн пожал плечами. Он меньше интересовался политикой, чем девушка, и продолжал лежать на красном ковре, глядя на закат.
— Какая разница, двадцать или тридцать шесть? Все равно это немного, учитывая, что сенаторов сотни.
— Они отказались голосовать. Их заменят назначенцами Империи. Это важно, Тейн.
— Просто какие-то богатые старые политики хотят быть самостоятельными и важными. Так они развлекаются.
— Как они могли предать свои клятвы? Свою честь? — Сиена до сих пор не могла полностью поверить в это. — Всем известно, что именно Сенат вверг Галактику в пучину гражданской войны, прежде чем Император восстановил порядок. Почему бы людям не принять мир, который есть сейчас, как должное?
Тейн пожал плечами:
— Наверное, на самом деле они сражаются за что-то совсем другое, только говорят, что все дело в высоких идеалах. Когда поймут, что не обладают больше никакой реальной властью, то приползут обратно к Императору и забудут о прежних спорах.
— Иногда ты очень циничный.
— Но я прав. Сама знаешь.
Сиена со вздохом легла на черную шкуру гандарка, чей мех был толстым и уютным, как хорошая перина. С ее места был виден закат, великолепно пылающий за дальним хребтом. Свет, струившийся в пещеру, окрасил волосы Тей-на в ярко-рыжий, добавил тепла его бледной коже, и это каким-то образом сделало его лицо значительно старше.
«Он будет красивым», — подумала Сиена. Хотя было странно это осознавать, Сиена понимала, что ее суждение… объективно. Не то чтобы она и Тейн были… если они вообще были… нет, не были. Если ее родители ненавидели ее друга из семьи второй волны, как бы они отреагировали, если бы она когда-нибудь влюбилась в одного из них? И хотя Тейн никогда явно не говорил ей о том, как его отец относился к нему, она замечала синяки и понимала несказанное в его молчании. Отец Тейна обошелся бы с сыном намного жестче, если бы он вдруг решил встречаться с девушкой из долин.
Кроме того, Сиена с Тейном, может быть, стали слишком близки друг другу, чтобы влюбиться. Иногда ей казалось, что они словно две половины одного человека.
