Медальон на шее ощутимо завибрировал, и по телу пробежала привычная волна приятного покалывания. Лучник мертв, и часть его силы перешла ко мне.
Я мельком оглянулся на красноволосого. Еще жив. Хрипит, бестолково елозит по столу, зажимая разорванное горло ладонью.
Не до него пока.
А вот бородач у стойки уже развернулся. Выпучил глаза, нашаривает рукой прислоненный к стойке молот.
Я рывком выдернул меч из груди лучника, и труп грузно свалился мне под ноги. Я замер, выставив меч перед собой.
Мой скимитар - единственная дорогая вещь, которую я таскаю с собой. Да и то стараюсь не светить его перед другими игроками без крайней необходимости. Лаконично оформленная черная рукоять без гарды - длинная, так что можно перехватывать её и второй рукой. Клинок - широкий, средней длины, немного изогнут, как у сабли. На гладкой, как зеркало, поверхности - никаких украшений. Только несколько угловатых рун ближе к рукояти - знаки наложенных чар.
Но даже последний нуб узнает этот блестящий, серебристый, как застывшая ртуть, металл. Адамантит. Самый твердый из всех немагических материалов. Имей я достаточно силы - мог бы запросто разрубить бородача надвое вместе с кирасой, а на мече даже зазубрины бы не осталось. И если этот здоровяк с молотом не совсем идиот - не станет рыпаться.
- Ах ты, паскуда!
Бородач с ревом бросился на меня, на бегу замахиваясь молотом.
Нет, все-таки они все трое - полные дебилы.
Бородач, коротко рыкнув, атаковал. Я легко ушел в сторону, и молот ухнул в деревянный столб - да так, что, кажется, вся таверна содрогнулась.
Могуч, могуч. Опыта, сразу видно, не хватает, но силищи набрал. Впрочем, сейчас качаются быстро. Особенно те, кто сообразил, что убивать игроков слабее себя - куда проще, безопаснее и выгоднее, чем сражаться с монстрами. Да и классовые бонусы сейчас куда весомее, чем в те времена, когда я начинал.
Но сейчас у него нет шансов. Какой прок от превосходства в силе, когда ни один из твоих ударов не приходится в цель? Я немного повертелся вокруг бородача, пока тот бестолково махал молотом, круша столы и сбывая со стен масляные светильники. Выбрав подходящий момент, нанес удар. Голова его отлетела в сторону, разбрызгивая вокруг алые капли. Глухо стукнулась о стену и откатилась куда-то под лавки.
Медальон снова задрожал - на этот раз куда сильнее. Дрожь эта быстро передалась мне самому, скользнула вдоль хребта, заставив поежиться.
Сбоку брякнула поваленная лавка.
