В законе силы притяжения между человеческими существами определенно есть что-то такое, чего мы не понимаем.
Мария Корелли[18]
Приведенные выше слова поэта, зачастую знающего больше любого философа, – т. е. того, кто благодаря интуиции, превосходящей разум, быстрее или чаще приходит к знанию (которое, само собой разумеется, надо затем рационально доказать многим людям, интуицией не обладающим), – непосредственно ведут нас к повседневному опыту, когда один человек своим присутствием воздействует на другого. Ведь у подавляющего большинства Homo sapiens, у тех, у кого «паразитический головной мозг»[19] еще не совсем заглушил душу, при первой встрече с незнакомыми людьми возникает чувство, которое моментально позволяет разделить их на: нам соответствующих, к нам расположенных, симпатичных и нам не соответствующих, к нам не расположенных, антипатичных.
Имея в виду последствия более продолжительного общения с ними, можно было бы также говорить о людях, полезных для нас, «хороших» и о людях, вредных для нас, «невыносимых».
Наряду с этими двумя группами лиц существует огромное множество людей, воспринимаемых нами безразлично, нейтрально или индифферентно.
Повседневная жизнь снова и снова показывает, что в большинстве случаев последующий опыт подтверждает эмоционально возникшее первичное суждение, которое зачастую резко расходилось с рациональным выводом.
Аналогичный пример из области медицины: выдающийся терапевт Хвостек сказал: «Когда я встречаюсь с больным, меня вдруг, словно благодаря внутренней интуиции осеняет, от чего он страдает. Тогда с привычной добросовестностью я делаю обследование и прихожу к совершенно иному суждению. По прошествии довольно долгого времени, зачастую лишь через несколько недель, правильность моего первого мгновенного диагноза подтверждается»[20].
Барон Готлиб фон Тухер, опекун Каспара Хаузера[21] (1812 [?]–1833), написал профессору евангелической теологии доктору Августу Толуку (1799-1877) из Галле, а последний опубликовал в своем «Литературном вестнике христианской теологии и науки» (1840, с. 318–320) следующее: «Влияние человека на него (Хаузера) было очень разным, приятным и неприятным, например, скандалист
