Синемордый не знал, что за ним следят. На душе у него скребли кошки, но не оттого, что его послали совершить кражу, а из-за личного несчастья, которое преследовало его последние несколько дней. Он никак не мог выловить ограбившую его банду из Ганьсу. Чем больше он копил свою злость внутри себя, тем сильнее давало о себе знать его мужское бессилие. Позавчера наедине с собой Синемордый еще мог привести в чувство свое орудие, но с женщинами у него уже ничего не получалось. А со вчерашнего дня Синемордый уже и сам оказался бессилен оживить своего друга. Для него это означало начало конца. Он переживал, что если прямо сейчас не найдет Чжан Дуаньдуань, то упустит драгоценное время, и тогда убивай кого-то или не убивай, пользы от этого уже не будет. И именно в это время брат Цао попросил обчистить особняк в элитном районе «Бетховен». Погрязнув в личных проблемах, Синемордый не мог думать ни о чем другом, кроме своего несчастья, тем более о кражах. Однако обстоятельства сложились таким образом, что ослушаться он не мог. Как бы то ни было, Ян Чжи был профессиональным вором, а быть профессиональным вором – то же самое, что быть профессиональным футболистом. Находясь вне игры, он мог переживать о чем угодно, но, ступив на футбольное поле, он тут же обо всем забывает и концентрируется на игре. Поэтому, едва Ян Чжи увидел перед собой целую застройку роскошных особняков с садами и парками, он, словно футболист, вышедший на сияющее в прожекторах поле, полностью собрался и телом, и духом. Это то, что отличает профессионалов от дилетантов. Именно максимальная концентрация позволяет отодвинуть на задний план все остальные проблемы, и на душе сразу становится легче. Поэтому стоило даже благодарить брата Цао за возможность хотя бы на время забыть о череде своих неудач. Для чего вообще становятся ворами? Для того чтобы забывать о своем горе. Как только Ян Чжи настроился на дело, желание своровать становилось все сильнее. Проезжая на велосипеде мимо особняков, он внимательно изучал их номера. Повернув раз семь или восемь, он, наконец, подъехал к местному клубу. Было уже совсем поздно, поэтому свет в окнах не горел. Миновав клуб, Ян Чжи слез с велосипеда и стал смотреть на номер следующего особняка. Он снова вытащил бумажку с планом и, удостоверившись, что на месте, подошел к дверям и нажал на звонок. Звонок прозвенел дважды, после чего дверь ему открыли. С порога до Ян Чжи донесся звон перемешиваемых костяшек от мацзяна, а также звук спорящих мужских и женских голосов. К нему вышел длинноволосый мужик в пижаме. Переступив за порог, он задрал голову и широко зевнул. Он зевал минуту с лишним, успев выжать слезы и сопли, прежде чем закрыл свою пасть. После этого он принялся разрабатывать шейные позвонки, издавая жуткие потрескивания; похоже, предыдущая партия мацзяна была долгой. Покончив со всем этим, человек, наконец, посмотрел на Ян Чжи. Тот уже успел войти в роль доставщика еды из ресторана. Простодушно взглянув на хозяина, он отрапортовал:
