20 февраля администрация Путиловского завода заявляет локаут в ответ на требование рабочих об увеличении зарплаты. Предыстория такова: в декабре 1916-го года по команде стран-союзников многие частные банки в России прекратили финансирование тех акционерных обществ, что владели промышленными предприятиями. По сути это был двойной удар — подрыв военно-экономической сферы союзника и курс на обострение классовых конфликтов между предпринимателями и рабочими.
«ЗАВТРА». Потрясающий уровень подрывной работы!
Андрей ФУРСОВ. Сразу же после объявления локаута словно ждавшие этого Чхеидзе и Керенский установили контакт с руководителями нелегальных организаций — с А.Г. Шляпниковым и К.К. Юренёвым — и договорились о проведении демонстрации 23-го февраля или 8 марта.
Сначала демонстрации были мирными, но 25-го февраля они стали перерастать во всеобщую стачку, бастовало уже 300 тысяч человек, однако власть не реагировала, и только 26-го С.С.Хабалов, командующий Петроградским военным округом, дал приказ стрелять. Было убито около 50 человек. Это привело к тому, что солдаты запасных полков, расквартированных в Петрограде, стали переходить на сторону демонстрантов.
В столице в опасной близости от центра принятия решений держали полки, которые должны были отправиться на фронт. Офицеров было мало, расхристанные солдаты слонялись по Питеру, лузгали семечки, задевали прохожих, а власти словно не понимали, что рядом — социальный динамит. Правда, в какой-то момент император приказал генералу В.И. Гурко убрать из столицы ненадёжные части, но ни Гурко, ни градоначальник А.П. Балк, ни Хабалов приказ не выполнили, оговорившись, что в казармах нет места и что ненадёжные запасные полки некуда вывести. Сложно однозначно сказать, что это было: саботаж или чиновничье разгильдяйство. Фактом остаётся и то, что Николай на саботаж никак не отреагировал…
Сначала выступил Павловский полк, затем стали бузить другие полки. В Волынском полку, когда солдаты восстали, офицер попытался их утихомирить. Произнеся речь, он развернулся к солдатам спиной, и тогда Тимофей Кирпичников, фельдфебель, взял винтовку и выстрелил ему в спину. Это стало переломным моментом в истории перехода армии на революционную сторону.
Кстати, очень интересно сложилась судьба этого Кирпичникова. Сначала он слыл героем, портреты его выставлялись в витринах магазинов и аптек. После октябрьского переворота про него забыли, но он сам напомнил о себе, явившись на Дон к атаману А.М.Каледину (по другой версии — к А.П.Кутепову) и заявив, что он пришёл бить большевиков и что он, мол, «тот самый» Тимофей Кирпичников. Каледин переспросил: «Тот самый Кирпичников?», — вызвал двух казаков, приказал вывести во двор и расстрелять…
