- Вот это да! Держу пари, в Южном королевстве подобных вещей ещё не научились делать.
- Нет, это единственный экземпляр. Отец хотел передать знания академии, но не успел. - После недолгого молчания навеянного грустью, Годи продолжил. - Он занимался изучением магии древних и был близок к великому открытию. Это кольцо должно было стать его триумфом, прорывом для всего мира. Конечно, существуют другие аналоги, и в его числе 'зелёный огонь'. Но в том то и дело, что его свет не нужно создавать, он каким-то непонятным образом передаётся на расстоянии. Отец так и не успел объяснить мне как. Он ещё многому должен был научить меня, но...
Годи смолк, потом спрятал кольцо обратно в карман и вернулся к пирамидке, где ещё некоторое время возился с её настройкой. Кое-что у него не получалось и от этого или от грустных воспоминаний он в злобе бросил наземь обструганные палочки. Оди не хотел его тревожить и понимал, что в этот раз помочь нечем, то была внутренняя боль, неугасающая.
Позже Годи пришёл в себя и попросил наломать сухой коры, и сделать из них как можно больше факелов. Друг выполнил просьбу, потом разжёг костёр и приготовил ужин из скудных запасов.
Тем временем события на небесном календаре подходили к назначенному часу.
Тоннели под горой
Семнадцатый день шестого месяца
Ход в туннели завалили огромные каменные глыбы. Когда-то они рухнули с высокой отвесной скалы и почти полностью заросли бурым мхом. Передвинуть камни было невозможно. Чтобы расчистить завал, понадобилось немного времени и магии. Волшебник встал на колено у обвала и нашептал короткое заклинание. Зажав в кулак, он снял его с уст и коснулся ладонью чистой от поросли поверхности. Трещины в обломках и между ними заполнило тусклое красное свечение, вскоре распространившееся по завалу. Немедля, Годи отошёл подальше и встал за сосновым стволом. Белая вспышка громкого взрыва озарила монолит. Когда пыль улеглась, взору открылся узкий проход в темноту.
В запасе было ещё несколько часов до описанного в свитке события. Волшебник выбрался на открытое для света возвышение, чтобы за последний час на закате вобрать как можно больше энергии светила. Его торс был оголен, а руки сложены на коленях. Он сидел у обрыва, на прогретом за день камне. За его спиной рос хвойный лес, от него тянуло прохладой. Впереди раскинулась долина, с множеством рек и ручьев. Ещё недавно они пересекали её, и вблизи она казалась куда унылее. Отсюда она кружила голову, заставляла вглядываться в убегающую даль. Издали она была величественной и романтически привлекательной.
