– Уже поздно. Я, наверно, пойду Галочка. Завтра с утра дела.
Максим встал, подал Галине руку, помогая подняться.
В полутёмном коридоре, не открывая входной двери, Галина остановилась перед Максимом, и он её слегка приобнял. Снизу она смотрела ему в глаза.
– Ты ещё придёшь? – голос её был глуховат и тих.
– Приду! Конечно, приду!
Наклонившись и словно не заметив тянувшихся к нему губ Галины, Максим поцеловал её в щёку.
«Первый раз соврал женщине. Так ей легче будет».
Сойдя со ступенек крыльца, Максим облегчённо вздохнул. Теперь в памяти останется только светлая мелодия юности.
Алексей Суров возлежал на топчане, с улыбкой глядя на щелястый потолок и, не раскрывая рта, что-то напевал, то есть гудел в нос. Второй топчан стоял по другую сторону грубо сколоченного из досок стола. Обстановку деревянного домика для руководства студенческого отряда дополняли прикроватные тумбочки и два табурета.
Настроение у Лёши было отличное. Во-первых, его бригада досрочно выполнила дневное задание по уборке помидоров, и он мог поваляться до ужина; во-вторых, Юрий Михайлович Шнурков, ассистент по прозвищу Шнурок, уезжает домой на «помывку», в-третьих, пообещала прийти Таня. И ещё был один момент, доставлявший Лешке удовольствие: в его тумбочке стояла литровая ёмкость с водкой.
Конечно, со Шнурком надо будет обязательно поделиться, иначе грядут неприятности. Шнурок может исключить завлаба из «посредников» с двоечниками, и это лишит Лешку приличного гонорара. Может пустить на кафедре слушок о близости его со студентками. Нет, с ассистентом ссориться опасно!
Суров спустил ноги с топчана и сладко потянулся, предвкушая свидание с Татьяной. В тот же момент дверь домика распахнулась и вошёл Юрий Михайлович. Перешагнув через порог, он стал в излюбленную позу коротышек – расставив толстые ноги и выпятив грудь. Выпуклые голубые шарики глаз грозно уставились на Сурова.
– Ты, Суров, почему отпустил группу с работы до конца рабочего дня!
– Но, Михалыч, группа задание выполнила!
– А ты что, не видел, что моя группа не успевает? Не мог перебросить на помощь?
– Но, Михалыч!
– Юрий Михайлович, ассистент!
– Но, Юрий Михайлович, группы соревнуются, должен быть стимул!
– А товарищеская помощь, солидарность?
– Да они усекут и начнут волынить. Никакая солидарность не поможет…
Шнурков махнул на Сурова рукой и рухнул на свой топчан с видом страшно усталого человека:
– Сколько времени до автобуса из Тельманового, Алексей?
