Перекатившись, Сашка выбросил вверх и в сторону оказавшийся во время падения под ним автомат и сразу же почувствовал, что его последний удар отчаяния достиг цели: штык-нож вошёл во что-то податливое. Он дёрнул автомат к себе, но тот почему-то застрял намертво, и тут же удар ботинка с металлическими подмётками почти отбросил его в темень беспамятства с разноцветными всполохами, наполнившими взорвавшийся болью мозг. Вокруг стреляли и бегали люди, но он был словно где-то далеко, и только тяжесть почти сразу упавшего сверху тела вернула младшего урядника в реальность.
От удара и тяжести у Сашки перехватило дыхание – лёгкие, придавленные словно громадным камнем, не могли втянуть ни глотка воздуха. На лицо лилась какая-то тёплая жидкость, заливая уши, нос, рот и глаза липким сиропом. Когда он исхитрился всё же оттолкнуть навалившуюся тушу, то от увиденного его тут же вырвало. То, что лилось на него, оказалось ничем иным, как кровью, всё ещё струившейся из разорванных шейных артерий, опоясывающих белевший в полумраке осколок позвоночника, торчавший, словно стебель невиданного цветка, выросшего прямо из мощного, но всё же поверженного тела.
После того, как рвотные спазмы отступили, Сашка сумел кое-как сфокусировать зрение и оглядеться. Всё место схватки с пытавшимися обойти их с тыла азапами усеивали тела последних, облачённых по самые глаза в комбинезоны с длинными ятаганами за спинами, которыми враги не воспользовались в свалке ближнего рукопашного боя. Младший урядник с удивлением обнаружил, что всё ещё держит мёртвой схваткой рукоятку своего верного старого автомата. Ствол уходил куда-то в клубящийся и переливающийся всеми возможными тёмными красками ночи бугорок, который при попытке потянуть оружие к себе внезапно застонал и – так как камуфляж-хамелеон окончательно перестал функционировать, – превратился в скорчившееся рядом тело. Огромные карие глаза с мучением и горящей яростью уставились на Сашку под почти ощутимый скрежет ломающихся от судорог зубов.
Младший урядник сдёрнул с врага чёрную защитную маску и, совершенно оцепенев, увидел под ней лицо совсем молодого парня, изуродованное гримасой страшной боли.
– Аллах акбар, – тихо прошептал лежащий перед ним.
– Что-что?.. – тихо проговорил Сашка.
Лицо паренька вдруг разлетелось серыми ошмётками мозга и брызгами плоти, заляпавшими всё вокруг. Не успел Сашка утереться, как рядом раздались торопливые шаги и откуда-то сверху загрохотал голос:
