Михаил Самсонович Рыбушкин
Бывало, прежних лет герой,
Окончив славну брань с противной стороной,
Повесит меч войны средь отческия кущи;
А трагик наш Бурун, скончав чернильный бой,
Повесил уши.
Если бы не выписывал Царскосельский лицей журнал «Сын отечества», то этой пушкинской эпиграммы не появилось бы вовсе. Лицеисты не только читали все периодические издания, поступавшие в их библиотеку, но и сотрудничали с ними, посылая туда свои первые литературные опыты.
Конечно, юный Пушкин не мог знать Ры-бушкина ни лично, ни заочно. Адресат насмешливой эпиграммы проживал в то время в Казани, а предстал он перед Пушкиным на страницах «Сына отечества» лишь в качестве автора трагедии «Иоанн, или взятие Казани», неуклюже отбивающимся от нападок критика своего сочинения. Неумение начинающего литератора достойно ответить настырному оппоненту вызвало у пятнадцатилетнего Пушкина ироническую миниатюру, в общем-то, достаточно беззлобную.
Будущий писатель и краевед так никогда и не узнал об этой пушкинской эпиграмме, но выводы из произошедшей «журнальной драки» сделал, вовсе перестав полемизировать в печати с рецензентами.
Впрочем, упомянутая трагедия была у Рыбушкина первой значительной пробой пера, впоследствии Михаил Самсонович заявит о себе не только как писатель, но и как поэт и историк, этнограф и издатель, краевед и педагог. Надо сказать, что Рыбушкин довольно-таки счастливо сочетал в своей деятельности занятие для заработка – педагогику, с занятием для души – литературой, вкупе с сопутствующими ей краеведением, историей и этнографией. А изданием первого в регионе частного журнала «Заволжский Муравей» он, вне всякого сомнения, вписал себя в историю культуры своего края.
Самым значительным произведением Ры-бушкина, пожалуй, является «История Казани», где он показал себя наблюдательным и дотошным исследователем. Он методично фиксировал в своём сочинении не только все городские события и деяния исторических лиц, повлиявших на судьбу Казани, но и описывал местные традиции, особенности быта, фиксировал социально-культурные типажи, подробно разбирал топографию города, не забывая отмечать все произошедшие в ней изменения. Значительная часть книги была посвящена нашествию Пугачёва, что не могло не заинтересовать Пушкина, работавшего над «Историей Пугачёвского бунта». Неизвестно, встречался ли Пушкин с Рыбушкиным в бытность свою в Казани в сентябре 1833 года, но его книга «История Казани» была в пушкинском собрании. По завершению своей работы Пушкин пошлёт её автору только что отпечатанный том «Пугачёва» со словами искренней благодарности за «любопытную историю о Казани». Ещё одну книгу он направит Александре Андреевне Фукс, жене врача, этнографа и краеведа Карла Фёдоровича Фукса, которого Пушкин навещал в Казани. Александра Андреевна была самым преданным сотрудником журнала «Заволжский Муравей», основанного Рыбушки-ным, и Александр Сергеевич, безусловно, не мог оставить такой факт без своего внимания и одобрения, будучи тонким ценителем книг и истовым поборником издательского дела.
