В самых смелых мечтах Коллоди не мог представить, что герой его волшебной истории удостоится памятника с надписью «Бессмертному Пиноккио – благодарные читатели в возрасте от 4 до 70 лет», и что человечки с длинными носами будут пользоваться огромным спросом в сувенирных магазинчиках Флоренции, и что в 40-х годах XX века великий Дисней создаст суперский мультик про проказника буратино (burattino, от итал. – деревянная кукла), который посмотрят миллионы детей и взрослых.
Алексей Толстой рьяно взялся за дело. Для начала он изменил имя главного персонажа, превратив слова «деревянная кукла» в имя собственное – Буратино. Затем Джеппетто, приёмный отец сосновой марионетки, стал папой Карло. Первые страницы толстовской сказки копируют текст Коллоди, но потом Алексей Николаевич опомнился и сказал примерно следующее: «Хватит, дальше я сам. Не нужны советским малышам дурацкие феи с лазурными волосами, всякие там голуби, рыбки, акулы, глотающие целые корабли… Сделаю интригу проще, ситуации более жизненными и смешными, подсокращу текстик и подарю читателям надежду на счастье, которое ждёт всякого, кто найдет золотой ключик и подходящую к нему дверь».
Отдаю должное графу: его «Золотой ключик, или Приключения Буратино» – отличная книжка. Дети искренне полюбили длинноносого деревянного человечка, которому долгое время удавалось тщательно скрывать свои положительные качества. Однако доброта, сердечность, великодушие, смешливость, находчивость одержали верх, и Буратино привёл друзей в счастливую страну. В прошлой капиталистической жизни остались угнетатели Карабасы-Барабасы, жадные, нечестные коты Базилио и такие же мерзкие лисы Алисы с прихвостнями Дуремарами. Хорошие деревянные детки и работящие папы Карло открыли симпатичным людям двери в новый театр сказочного социализма. Браво, Алексей Николаевич! Вы и социальный заказ выполнили, и советскую детскую литературу обогатили.
Только через 23 года, в 1959 году, Советский Союз прочёл «Приключения Пиноккио» в переводе Эммануила Казакевича. Единогласно все читатели вынесли вердикт первоисточнику: «Наш Буратино лучше!»
О вкусах, конечно, не спорят, но собственного мнения никто не отменял. Например, мне больше нравится концовка у итальянского автора. Мне импонирует мысль, что искренние добрые чувства превращают говорящую куклу в живого и очень даже неплохого мальчика. И не стоит преувеличивать вклад феи в это превращение, потому что только любовь, забота и понимание делают живое существо «настоящим человеком».
