- Ну, что ржете, сволочи? - сквозь зубы произнес док. - Дайте выпить!
Семен налил в стакан самогону, предусмотрительно оставленного для деревенского коновала. Так как они видели, в каком он вчера был состоянии. Тот, стуча зубами о стакан, кое-как влил в себя лекарство и замер в ожидании чуда. Постепенно морщины разглаживались, и напряжение тела спадало.
- Еще! - скомандовал он, не открывая глаз.
Семен хмыкнул и влил остатки в подставленный стакан. Полстакана исчезли за один глоток.
Георгий уважительно посмотрел и протянул приготовленный огурчик:
- Ты, закусывай, брат, а то тебя сейчас на старые дрожжи снова развезет!
Тамара кивнула и, сходив на кухню, быстро вернулась с тарелкой полной нарезанной рыбы, вперемешку с соленым салом.
- Это вы вчера тут почудили! - кивнула она на тарелку и поставила ее поближе к доктору. - Ешь, давай!
Тот кивнул и, взяв кусочек сала, стал его жевать. Все смотрели на него с еле сдерживаемым смехом. Наконец самогон подействовал и Ра обрел восприимчивость.
- А чего вы ржете, словно кони? - непонимающе спросил он у друзей. - Как будто сами вчера трезвые ушли отсюда!
Все уже в открытую начали смеяться и Тамара, не выдержав, взяла с комода зеркало и подала его доктору:
- Полюбуйся на себя, красавец ты наш, писаный!
Тот взял в руки зеркало и, глянув в него, ахнул:
- Кто же мне так вчера приложил? Думаю, что же у меня нос-то так болит? - он взялся за него и, охнув, отдернул руку. Все смеялись и отрицательно мотали головами, что, мол, мы тебя не трогали!
- Может, ты к дочери моей приставал? - смеясь, предположил Георгий. - Так это ты зря сделал! Вот и получил под оба глаза сразу!
Тут уже не выдержала Дженни:
- Не ругайтесь, дядя Ра! Вы вчера вечером свалились с лестницы! Свернули себе нос - мне пришлось его вправлять! Радуйтесь, что легко отделались, а могли бы и шею свернуть!
Док не слушая ее, вздыхал, глядя в зеркало, и ощупывал нос. Потом повернулся к улыбающимся до сих пор друзьям и трагическим голосом произнес:
- Пойду к себе - лечиться!
Встал, пошатываясь, и побрел к калитке, мотаясь из стороны в сторону, по дороге чуть не снеся забор палисадника, кое-как открыл калитку, сначала долго толкал ее, а уже потом, сообразив, потянул ее к себе. За ним дверь гулко хлопнула, как бы отрезая его от остальных жителей деревни.
Георгий хлопнул ладонями по коленям, вставая:
- Давай мать, буди детей! Дел дома полно, а они спят, как сурки!
Но когда Тамара поднялась на пару ступеней и глянула на мансарду, собираясь крикнуть - "Подъем!", пацаны уже проснулись. Кто-то стоял еще в трусах, пытаясь найти брошенные вчера, куда попало штаны, и это был ее Джон, естественно - самый растеряха из всех. А оба Джека уже одетые, вели беседу между собой вполголоса. Увидев мать, они кивнули ей, что мол, мы сейчас придем. И она, не сказав ни слова, вернулась вниз и стала готовить детям завтрак. Да и взрослые были не прочь перекусить, поэтому эти ее действия вызвали горячий отклик в сердцах и самое главное, желудках мужчин. Дети спустились вниз, когда уже стало пахнуть яичницей.
