– А, это, наверное, какие-нибудь этнические дела, для туристов, – подруга мгновенно нашла объяснение.
– Реконструкция? – подсказала Эля.
– Да, точно!
Девочки проводили взглядом неторопливого всадника. Вот он миновал брод, лошадка выбралась по склону наверх и там вдруг остановилась. Контур всадника расплывался под слепящими лучами солнца, теперь казалось, что он белый: его халат, шапка, его лошадка – нереально снежно-белые.
Всадник смотрел на девочек несколько секунд, потом поднял руку, махнул, лошадка сорвалась с места и мгновенно унеслась, будто и не было.
– Мистика, – прошептала Эля.
– Игра света, – улыбнулась подруга. – Белый шаман, точь-в-точь, как в бабушкиной сказке.
– Что за сказка? – заинтересовалась Эля.
– Крутой шаман, есть у нас такая легенда о великом Коркыте, перехитрившем саму смерть. Он изготовил первый кобыз, зарезав свою лучшую, быструю, как ветер, верблюдицу. Играя на кобызе, Коркыт многие годы не подпускал к себе смерть.
– Мне кажется, я уже слышала что-то подобное, – отозвалась Эля.
– Так я и говорю, – воскликнула Гуля, – все мифы перекликаются.
– Да, и еще сказка есть, в которой отец обещал подарить своему сыну молодость без старости и жизнь без смерти…
– Архетипы, – Гуля важно кивнула.
Эля, глядя на нее, не выдержала и расхохоталась.
– Так гораздо лучше, – обрадовалась Гуля, – а то глядишь букой.
– Это мне голову напекло. Может, окунуться? – предложила Эля, с сомнением посматривая на серый каменистый берег и заросли полусухого камыша.
– Тут дно не очень, – поморщилась Гуля. – Я бы не полезла.
– Девочки, не хотите перекусить? – донесся до них голос Гулиного отца.
Эле есть не хотелось, было жарко и как-то тревожно, она искала внутри себя и вне источник этой тревоги и не находила его. Слишком много впечатлений, хотелось оказаться дома, закрыться от всех, переварить, переосмыслить увиденное, но их путешествие только началось, не могла же она сказать «Хватит, поехали домой». Это прозвучало бы очень странно и невежливо.
Эля заставила себя улыбнуться, взяла предложенную чашку чая, пила его маленькими глотками.
– Как тебе? – тормошила ее подруга.
Она пожимала плечами.
Ребята перебрасывались словами, шутили, жевали бутерброды и фрукты. Гуля чуть ли не насильно сунула Эле яблоко:
– Съешь, пока будем ехать, тут рядом, пара километров.
– Чуть больше, – поправил ее отец, – около пяти.
Мавзолей, или, как его называли друзья, мазар, Жошихана оказался очень красивым сооружением, с бирюзовым куполом, охристыми кирпичными стенами и порталом со стрельчатой аркой. Ребята зашли внутрь. Эля увидела две надгробные плиты.
