Утро для Сергея началось, как говорят казаки, с места в карьер. Он пришел на рынок спустя полчаса после появления там подчиненных. Как всегда, в первую очередь командир оперативной группы посмотрел на заветный столбик над прилавком Кирпича. На гвоздике уже висела веревка с узелком. Краснолицый хозяин объекта сообщил для 567-го информацию Ивана: «Объект появился». Имелась в виду Лизка.
Пробираясь в людском потоке ближе к продовольственным рядам, Сергей неожиданно нос к носу столкнулся с Галей.
— Ты чего в такую рань пришла? Спала бы себе на здоровье.
— Хотела вам помочь купить легкий пиджак для весны. Вы вчера говорили, будто собираетесь заняться сегодня этим делом.
Глаза юной девушки доверчиво смотрели на парня, отражая искренние намерения оказать ему помощь.
Приятной теплотой накатились на душу слова Гальчички. Вспомнилось где-то прочитанное: ничего так не размягчает мужское сердце, как женская забота, ласковые слова.
Выбора не было. Надо брать с собою подружку и вместе следовать к Лизкиному прилавку, чтобы понаблюдать за женщиной и ее окружением.
Вдоль продовольственных рядов толпились покупатели. В этой толчее увидеть нужное лицо затруднительно. Под предлогом побеседовать с милой девушкой наедине Сергей отошел несколько в сторону, но так, чтобы стало удобнее наблюдать за передвижением людей вдоль прилавка, особенно в сторону общественных туалетов и свалки металлолома.
Галя щебетала своим нежным голоском, рассказывала, как вдвоем с матерью живут в дедушкином доме, как ютились на чердаке, когда в комнатах жили немецкие солдаты.
Сергей слушал молодую собеседницу рассеянно, стараясь не обойти вниманием человека, более или менее похожего по рассказам на Желтозубого. Пока взгляд ничего определенного не фиксировал.
Растирая по щекам слезы, Галя рассказывала, как еще в 41-м году получили похоронку на папу, как потом с горя умер дедушка.
На Сергея угнетающе действовали женские мокрые глаза. Он терялся, не знал, о чем в этих случаях говорить. Вот и теперь командир оперативной группы неловко топтался возле расстроенной девушки, пытался неумело успокоить, поглаживая по спине.
— Ну, не надо, Гальчичек, успокойся ради бога, — говорил он, стараясь придать голосу сочувствующие нотки. — Война принесла столько горя людям, что его хватит еще на сто лет.
Девичьи слезы — майская роса: выглянуло солнце, и нет ее. Вот и Галя мило улыбнулась. Просветлело на душе парня.
И тут Сергей заметил, прямо-таки почувствовал Желтозубого, хотя видеть до этого не приходилось. Несомненно, мужчина был тем человеком, которого он высматривал. Выше среднего роста, сильный телом, с упитанной шеей и узким лицом. В низко надвинутой на глаза шапке-ушанке военного образца, какие носит на рынке большинство мужчин, он не торопясь прошел в нескольких шагах, глянул на молодых людей, задержал взгляд на миловидном лице девушки. В руках узколицый держал холщовую сумку, в которой угадывались тяжелые предметы, выпиравшие острыми гранями.
