— Кто тебя освободил?
— Не припомню, чтобы эту женщину я когда-нибудь видела. Она велела говорить, будто я сама себя освободила. Назвала меня дурой, если не понимаю того, что случилось.
— Так и я назвала Галину, — поддержала разговор мать.
— Кто бы тебя ни спросил о случившемся, отвечай одно и то же: освободилась сама. Веревки оказались затянутыми слабо. А лучше вообще не вспоминай и не говори об этом впредь никому.
— Почему, Сережа?
— Так надо. Стоит где-то сказать, что произошло с тобою, слух сразу распространится в округе. А похитители живы и здоровы, и что у них на уме — неизвестно.
— Прислушайся, что тебе говорят, — согласилась мать.
— Нина Дмитриевна! — обратился Сергей к женщине, — будет лучше, если я смогу пожить у вас какое-то время. Вам с Галей безопаснее и мне так нужно. Я вас не стесню, заплачу столько, сколько запросите, торговаться не стану. Работа у меня с раннего утра до позднего вечера. Если случится мне уехать на несколько дней, вас станут охранять. Так будет, пока обстановка разрядится вокруг Галины.
— Не пойму до сих пор, кому могла прийти мысль похитить дочку и зачем?
— Сейчас, Нина Дмитриевна, важно избавиться от грозящей дочери опасности, а позже все прояснится.
— Мама, соглашайся, — зарделась девушка. — Нам веселее, да и Сереже легче переждать время, пока освободятся от немцев его родные места.
— Хорошо. Поживите, коли дочка за вас ходатайствует, — улыбнулась Нина Дмитриевна. — Оно и впрямь втроем поспокойнее будет. Мы с Галей разместимся в первой комнате, вам отведем вторую.
Так неожиданно разрешился квартирный вопрос, к которому Сергей не знал, как подступиться.
Важная информация появилась у Романа. При очередном покуривании и лузгании семечек на стульчике у Тимофея тот рассказал, что все посты с женщинами-попрошайками, которые выставлялись до того, как вместе с торговцами они оказались задержанными военными патрулями, теперь вновь функционируют вокруг рынка. Торгуют другие люди, но теми же ворованными армейскими сапогами, обмундированием. Разница в том, что покупателю показывается лишь один экземпляр из-под полы, остальные вещи припрятаны невдалеке.
— Гидра какая-то, — сказал инвалид. — Пока до головы не доберетесь, она, скотина, так и будет возрождаться.
— Голов-то у гидры, как известно, много и все недобрые.
— Это верно, но должна существовать и главная. Ее надо найти в первую очередь и оторвать, иначе гад будет жить вечно.
— Вы-то главную случаем не обнаружили? — поинтересовался Роман.
