Играл кот, прямо скажем, препаршиво.
Если на открытом пространстве шум природы и акустика – точнее, ее отсутствие – еще как-то сглаживали общую убогость его музицирования, то тут, в помещении, все явилось в своем первозданном, каком-то хтоническом, кошмаре.
Через пару минут где-то в стене зашебуршало, и из дырки с громким бумканьем вывалилась мышь.
* * *
Через неделю в штате Института появился некий сотрудник Мыш, приписанный к отделу Универсальных Превращений и негласно назначенный правой рукой Виктора Корнеева.
Вот так-то.
