– Вот так оно все… – неопределенно сказал Роман, рассматривая трофей.
– Да ладно… – робко предложил я. – Пусть уж. Что нам, жалко, что ли?
– А как же диван? – напомнил Витька. – И другие ценные вещи. Провода «Алдана», например?
За нашими спинами материализовался Хунта, скептически посмотрел на сосиски в Романовской руке, сказал: «Так-так-так» – и исчез.
Затем появился Киврин, печально окинул нас взглядом – и исчез тоже.
За пять минут поле битвы посетило около десятка профессоров и магистров – как мы поняли, с тайной надеждой, что мышиная эпопея закончилась – и с явным разочарованием покинули.
– Позорище, – сказал Витька. – Четыре здоровенных лба – попрошу заметить, трое с научными степенями! – не смогли справиться с одним мышонком.
– Мышонком, в котором, весьма вероятно, есть Тезис, – напомнил Эдик.
– Но это не отменяет позорища.
– А то, что с мышонком, в котором, весьма вероятно, есть Белый Тезис, не смогли справиться не только четыре здоровенных лба, но и весь институт – хотя бы облегчает?
Корнеев подумал немного и кивнул.
* * *
Мы снова сидели в Витькиной лаборатории.
Роман уныло рассматривал остатки сосиски.
– А где остальные? – спросил я.
– Видимо, она их доедает.
– Я имел в виду – остальные сотрудники.
– Думают, – печально сказал Эдик.
– А может, у Януса спросить, как мы ее поймаем… и поймаем ли?
– У-Янус третий день в командировке.
Я вздохнул.
– Хотя в этом есть некоторая хорошая новость, – добавил Амперян.
– Чего это? – мрачно спросил Витька.
– Ну если Янус перед отъездом не сказал ничего подобного… не знаю… ну не вынес никому благодарность за слаженные оперативные действия… помнишь, Роман, как тебя тогда похвалил, с джинном-то?
– Помню, – кивнул Роман.
– Ну вот. Значит, ничего особого не произойдет.
– Или же у нас не будет никаких слаженных оперативных действий и мы никого не поймаем, – замогильным голосом произнес Витька.
– Я схожу, узнаю, что там мэтры надумали, – сказал Эдик и растворился.
– Может, сварим сосиски? – предложил Роман.
Амперян материализовался обратно.
– Без толку, – покачал головой он. – Там уже строят планы фундаментального огораживания каждого помещения института в отдельности.
– Хорошо… давайте подумаем еще раз, – развел руками Роман. – Все равно ничего больше не остается.
– Ты надеешься, что мышь телепат и от того, что мы о ней думаем, у нее лопнет мозг? – спросил Витька.
– Отчасти, – уклончиво ответил Роман. – Мне кажется, что все наши неудачи от того, что мы сейчас ведем себя с мышью так, словно она простая мышь.
