— Да, — горячо подхватил Фу, — а знания — это не только то, что преподнесено нам учителями, а и весь большой опыт жизни. Так я считаю. Поэтому и воинская доблесть летчика складывается, по–моему, из трех элементов: храбрости, мастерства и опыта.
— Смотрите! — шутливо проговорил Линь Бяо. — Он уже и новую формулу доблести изобрел.
— Ничего, — ободряюще сказал Пын Дэ–хуай, кладя руку на плечо Фу. Думайте и формулы изобретайте… только правильные.
А Линь Бяо сказал летчику:
— Вот вы уже вывели теорию отставания школы от жизни. — Командующий посмотрел на Фу так, словно видел его впервые. — А сами–то вы откуда пришли сюда, не из школы? Самого–то вас где сделали человеком — не в школе? Школа, именно хорошая военная школа сделала из вас то, что вы собою представляете: хорошего летчика и командира.
— Хорошим–то командиром он стал давно, — заметил Пын Дэ–хуай, — я помню лет… лет… — И спросил Фу: — Сколько лет тому назад вы явились ко мне желторотым студентом, намеревавшимся покорить небо над Китаем?
— Двадцать лет тому назад, — смущенно ответил Фу.
— И, наверно, думали, что уже никогда не подниметесь в воздух, когда партия приказала вам стать пехотинцем?.. Но скажите спасибо партии и пехоте… Нет лучшей военной школы, чем служба в пехоте, — продолжал Пын Дэ–хуай. — Мы с Линь Бяо тоже долго учились ногами. Да, да, ноги и голова сделали вас хорошим солдатом и отличным командиром.
— Нечего краснеть — не девица! — с усмешкой сказал Линь Бяо летчику. Я тоже так думаю. А то, что кажется вам оторванными от жизни теориями, на деле является совершенно необходимой базой для усвоения опыта. Если из–под вас выбить эту теорию, что вы сможете понять в виденном здесь?! Сидите! прикрикнул он вдруг, заметив, как Фу нетерпеливо подался всем телом вперед при его последних словах. — Человек есть человек. У него в голове не солома, а мозги. Если под влиянием каких–то причин они пошли в сторону, вглядитесь, поверните их, куда надо. Вы командир и над своими мозгами.
Пын Дэ–хуай постучал очками по стоявшей на столе пустой кружке, словно напоминая командующему о регламенте. Но тот уже умолк и сам.
— Ваше дело проанализировать поступок этого Чэна, — раздельно проговорил Пын Дэ–хуай, обращаясь к Фу. — Уясните себе степень его типичности или случайности и сделайте все выводы, какие должен сделать командир и член партии. — Тут Пын Дэ–хуай на мгновение задумался, словно что–то вспоминая: — Итак, как сказано, Чэн был когда–то вашим инструктором, и именно он настоял на вашем отчислении из нашей школы летчиков, когда вы проходили там переобучение… Ведь учились вы летать в Америке?
