- Два - один! - негромко, словно смущаясь своего выигрыша, крикнул Ярош.
Марта сбросила козырек.
- Только, пожалуйста, не делай вида, будто это само собою разумелось.
Он улыбнулся.
- Хочешь реванш?
- Пауль возьмет его за меня, - сказала она, устало опускаясь на скамью.
Веселость Яроша сняло как рукой. Он хмуро осмотрел ракетку и стал с ненужной старательностью укладывать ее в чехол. Прошло еще несколько мгновений тишины. Ярош, наконец, не выдержал:
- Сказать правду, это перестало доставлять мне удовольствие...
Она посмотрела исподлобья на его нахмуренное лицо.
- Все Пауль и Пауль... - пробормотал он.
- Право, ты рискуешь стать смешным! - Она закурила. - Я всегда думала, что такого рода чувства у мужчин принято держать про себя. - И посмотрев ему в глаза: - Разве это не наша женская привилегия - вцепляться в волосы сопернице?
- Именно из-за того, что у нас делают любезную мину там, где следует дать в зубы, эти господа и лезут во все щели.
- Пауль все-таки мой двоюродный брат!
- Я говорю вообще о хенлейновцах.
- При чем же тут Пауль? Я никогда не видела его в белых чулках.
Ярош присвистнул:
- Вот в чем дело! Может быть, ты по-своему и права: он действительно не совсем такой, как здешние громилы.
- Ярош! - Марта сердито смяла сигарету. - Ведь тут его родина! Он поэтому и вернулся.
- Именно таких они и посылают сюда.
- Зачем думать нехорошее, если...
Он не дал ей договорить:
- ...если некоторым наивным чешкам хочется видеть своих в тех, кто явился только для того, чтобы убивать и разрушать?
- Разрушать свою родину? - В ее голосе прозвучал испуг.
- Да, разрушать страну, давшую им жизнь, вскормившую их. Все это для них жалкие условности!
- Ты... ревнуешь.
- Конечно.
- Пауль стал трезвее смотреть на вещи - вот и все. Он вернулся, наученный жизнью.
- Этих молодцов учила не жизнь, а их атаман, которого они называют фюрером. Пауль не тот, что был. Это совсем другой человек. С другой душой, с другой психологией. Он еще улыбается, он еще прячет когти, но недалек день, когда он выпустит их!
- Ты говоришь глупости!
- И тогда ты узнаешь настоящего гитлеровца. Такого, каких мы видывали в Испании. Их там и дрессировали.
- Не смей! Не смей так говорить о Пауле. Он был там совсем не за тем.
- Я-то знаю, зачем он был там!
- Я не хочу тебя больше слушать.
Марта отвернулась и стала собирать рассыпавшиеся волосы. Взяла сумочку и посмотрела в зеркало. Да, вот здесь и вся разгадка. Самая обыкновенная ревность! Именно поэтому наших молодых петухов будет труднее примирить, чем самых яростных политических противников. Впрочем, Марте это только льстит.
