Их отбытие послужило всем сигналом выматываться. Выжав из пятой бутылки последние капли, я отправился вверх по лестнице, а потом вниз на третий этаж, в коридор в восточном крыле, пытаясь вспомнить, какая именно комната мне отведена. Все они были названы в честь астронавтов, мне принадлежала комната имени Джима Лоуэла, только я забыл, где она.
Глаза у меня слипались от выпитого, к тому же было поздно. Чтобы прочесть буквы на табличке, приходилось подходить к каждой двери, они чередовались по обе стороны коридора, не открываясь навстречу друг другу. Должно быть, шатаясь по коридору, я напоминал завзятого пьяницу, притом набравшегося сильнее, чем это было на самом деле. Наконец, отыскав свою комнату, я шарахнулся в сторону, заметив лицо парня, наскочившего на меня из-за двери.
Ну, повезло. И этот тоже был мною.
* * *
Я пробудился на гидропостели величиной в небольшой штат, окна от пола до потолка, сквозь них лилось солнце, плескалось о ноги. Я лежал одетым поперек кровати на покрывалах. Некто — вне сомнения, мой злодей-близнец — снял с меня ботинки и натянул на ступни пару шлепанцев-заек. Смышлен же.
Я поднялся на ноги, не зная, сумею ли устоять, но моя головная боль оказалась вполне умеренной. Я поискал синяки, но он, похоже, вырубил меня с помощью хлороформа или какого-нибудь газа, а не дубинкой. Я оценил подобное благодеяние. И подумал о том, кто это сделал и зачем.
Тем не менее я прекрасно понимал, где очутился. Комнаты для гостей — в конечном счете дешевка, подобная комната в особняке может оказаться единственной. Спальня была достаточно просторной, чтобы вместить гидропостель и заставить ее казаться обычной кроватью, а древней мебели в ней хватило бы для небольшого музея… отдельный альков с кушеткой для чтения и чтобы смотреть телевизор… С того места, где я стоял, видна была озаренная солнцем и уставленная растениями ванная комната, вполне пригодная для репетиций симфонического оркестра.
Позади открылась дверь. Я обернулся и увидел служанку — самую настоящую, как я понял, несмотря на короткое черное кружевное платьице, светлые волосы и соблазнительную фигурку, — она стояла в дверях со стопкой свежих простынь и полотенец в руках.
— О, — проговорила она, увидев меня. — Простите, сэр. Я думала, что вы уже ушли.
Я провел ладонью по волосам, вдруг осознав, что видок у меня скорей всего еще тот, и ответил:
— Все в порядке. Я не собирался здесь быть. Вы не знаете, где сейчас находится наш хозяин?
