— Аминь, — разнеслось над толпой.
Сэм задернул занавески.
Сенатор Джим Лэйн вернулся в Лоренс в среду, чтобы принять участие в собрании пайщиков железной дороги. Через день после неудавшегося налета, в субботу, в полдень он послал за Сэмом. Лэйн оказался не так толст, стар и лыс, как его изображали карикатуристы, но роскошный дом, отстроенный им в западной части города, вполне отвечал ожиданиям Сэма. Дом ломился от дорогой мебели, в гостиной стояло два фортепьяно.
— Где это вы разжились двумя фортепиано, сенатор? — поинтересовался Сэм. Он не спал накануне ночью, и в его словах сквозил, наверное, едкий упрек, но ему было все равно.
Лэйн хитро улыбнулся.
— Одно принадлежало моей матери, — сказал он, — Другое — мятежнику из графства Джексон, которому теперь негде его держать.
Сенатор взял перо, написал несколько строк на клочке бумаги, сложил его и толкнул через стол.
— Канзас благодарит вас, мистер Клеменс, и сожалеет об ошибке, допущенной два года назад, когда кто-то из наших красноногих молодцов принял вашего брата за рабовладельца. Если бы их известили, что он назначен секретарем на Территорию Невада, трагедии, конечно же, не произошло бы.
— Он известил их об этом, — устало сказал Сэм. — Они не поверили.
Лэйн пожал плечами.
— Сделанного не воротишь. Но справедливость всегда торжествует, уверяю вас. Генерал Эвинг велел регулярным войскам арестовывать всех красноногих подряд. Он подозревает, что именем свободы эти люди совершали преступления, и я склонен с ним согласиться, — Он накрыл рукой клочок бумаги. — По слухам, губернатор Территории Невада опять нуждается в секретаре. Обещать ничего не могу, но моя рекомендация вам, разумеется, пригодится.
Он доверительно наклонился через стол.
— Честно говоря, мистер Клеменс, вы правильно решили — ехать дальше, в Неваду. Немало людей в этом городе считают, что сгоревший человек был вовсе не Квонтрилл, а вы — не друг нам, а Квонтриллов шпион.
Сэм бессмысленно уставился на листок бумаги.
— Билет на почтовый экипаж из Сент-Джозефа стоит сто пятьдесят долларов, — сказал он. — У меня есть десять.
Лэйн встал и на несколько минут покинул гостиную. Вернувшись, он вручил Сэму три пятидесятидолларовых бумажки и бутылку виски.
— Из отборного канзасского зерна, — объявил сенатор, постучав ногтем по бутылке, — Это вам на память о моем штате.
Сэм сунул деньги в карман и теперь стоял, держа бутылку виски за горлышко. «О моем штате» — подумать только! Сделанного не воротишь.
