Лавочник был зол на всех, на весь мир, он спросил Августа, почему бы тому хоть разок не перекреститься. О, до чего же он обозлился, аж весь побледнел, чуть ли не впал в отчаяние.
— Не плачь! — посмеиваясь, сказал Август.
— Что бы мне послушаться жены и забыть сюда дорогу, — сказал лавочник. — Меня ободрали как липку.
— У тебя осталось обручальное кольцо.
— Да ты что! — вскричал лавочник.
— Давай на него и сыграем.
— Нет, вы только послушайте, что говорит этот безбожник! Да у тебя даже и эре нет, чтоб поставить.
— Ставлю Библию, — сказал Август.
— Библию? — У лавочника перехватило дыхание. — Это ж грех!
Август уже перемешивал карты, он сказал:
— Кто первый возьмет три кона.
Первую партию выиграл лавочник.
Август достал с полки Библию и положил на стол. На что она ему, этакая тяжесть, довольно таскать ее за собой из страны в страну. Старая русская Библия.
— Клади кольцо сверху! — скомандовал он.
Лавочник с трудом стянул кольцо с пальца и положил на Библию.
Август выиграл. Теперь они были квиты. Он выиграл и следующую партию. Лавочник затрясся, но, выиграв еще одну партию, чуточку приободрился. Они опять были квиты.
Август роздал в последний раз.
— Новая сдача! — потребовал лавочник.
Август отказался.
Тогда лавочник взял и уронил одну карту на пол и начал считать оставшиеся.
— У меня всего четыре, — заявил он. — Сдавай по новой!
— Почему? — спросил Август. — Пятая карта у тебя валяется на полу.
— Да, но ты ее видел. Сдавай по новой!
Август сдал по новой и добродушно сказал:
— Давай играй, жулик!
Он проиграл. Конечно же он проиграл, такие у него были никудышные карты. Ну и ладно, таскать из страны в страну старую Библию не очень-то и сподручно. Лавочник тяжело дышал, приходя в себя от пережитого страха и неожиданного везения. Он снова надел на палец обручальное кольцо, взял под мышку Библию и ушел…
Карточный вечер все-таки состоялся.
Август еще не ложился, когда к нему пожаловала старая хозяйка. С разрумянившимся лицом, моложавая и пригожая.
— Подручный, — сказала она, — я видела тебя вечером на пристани. Кто-то бросался камнями в шхуну.
— Вот как… — осторожно ответил Август.
— Да. Я скорее туда, поднялась на борт и стала осматриваться, а они все бросались, и оставаться там было нельзя. Ты бы не вставил завтра утром новые стекла в иллюминатор?
— Будет сделано!
— Рано утром, до того как пойдешь на дорожные работы?
— Ладно.
— Спасибо тебе, Подручный! Ты меня уважил, — сказала старая хозяйка и удалилась.
