— Сокольский, ко мне!
Витя рванулся было вперед, но братья с обеих сторон вцепились в него и не пустили.
Между тем Винников не трогался с места, ожидая, пока мальчики подойдут ближе. И вот он уже нахально улыбается им прямо в лицо и, слегка картавя, с характерным южнорусским акцентом (первые десять лет своей жизни Коля Винников провел в имении деда в Малороссии) небрежно произносит:
— Господа, чем я обязан? Или этот мальчик с пальчик в чем-нибудь провинился перед вами? Если так, то я сейчас же накажу его.
Он был находчив, этот самоуверенный, наглый мальчишка!
— Не ломайся, Винников, — строго сказал Миша, — ведь ты же прекрасно понимаешь, в чем дело.
— Во-первых, не «Винников», а «князь Винников»! во-вторых, что же мы будем объясняться на улице? Прошу в мой палаццо! — и он царственным жестом указал на подъезд, по обеим сторонам которого стояли расфранченные лакеи.
— Нет, мы не можем, — отвечал Миша, — нас ждут дома.
— А разве что-нибудь мешает нам объясниться здесь? — спросил Федя.
— Допустим, ничего. Ну что ж, если вы так хотите, я готов выслушать вас, — добавил он с видом невинной жертвы и деланно поклонился.
— Нам известно, что ты обижаешь Витю, — просто сказал Миша. — Нет, нет, — добавил он поспешно, заметив испуганное движение своего подопечного, — он ничего, совсем ничего нам не говорил, мы сами это узнали!
— Каждый из нас может говорить все, что ему вздумается, — ледяным тоном парировал Коля, — однако же прошу не забывать, что я никому не позволю в лицо критиковать мои поступки!
Он явно играл какого-то хорошо знакомого ему взрослого, скорей всего — собственного деда.
— А мы тебя и не спросим, — близко подскочил к нему Федя. — Больше не дадим бить Витю — и все. Понял?
— Вы забываетесь! — высокомерно ответил Винников и отвернулся.
Он уже хотел было идти, но Миша удержал его за рукав:
— Послушай, а ведь сегодня Витя никак не мог тебе подсказать. Кириякий глаз не спускал с него.
— Он мог за партой сделать крест или вилку! — неожиданно сбиваясь с тона, запальчиво крикнул Коля. Показанный на пальцах крест означал умножение, а вилка — деление. — Если бы за партой, то Кириякий не увидел бы, потому что сидел, а я бы увидел!
— Да что он, обязан, что ли?
— А как же? — с искренним недоумением переспросил Коля.
— Почему же это он обязан?
— Да как сказать… — несколько смешался Коля. — Если мы друзья, значит, обязан!
— Ты много подсказываешь ему?
— Так я же сам ничего не знаю!
Это откровенное признание обезоружило мальчиков, и они растерянно переглянулись.
