Внезапно она притянула его к себе и обернула ноги вокруг мужчины. Член Соломона затвердел, даже несмотря на то, что его тело сковывал страх.
- Займись... со мной любовью, - молила она, словно не была уверена, что сказанные ею слова были верными.
- Красавица, - шептал он, целуя ее, пока мягко подавался своими бедрами, так что его член легко скользил по ее жару. - Не сейчас, еще не время...
- У меня все зажило, пожалуйста! - она провела ногтями по его спине, ягодицам, и его тело ответило инстинктивно, принуждая его бедра жестко податься вперед. - Обещаю, я знаю, что не заслуживаю этого, но... - резкая боль настигла его при виде ее глаз, полных слез. - Мне необходимо ощутить тебя! - произнесла она надломленным голосом.
Он погрузился в ее рот, чтобы обезоружить ложь, которой был одержим ее прекрасный разум, целуя глубоко, скользя головкой члена по ее шелковистой плоти. Она издала крошечный всхлип в его рот, и он оторвался от нее, провел языком по ее восхитительным губам.
- Я займусь с тобой любовью. Моя жена. Прямо сейчас, прямо здесь.
Соломон отстранился и взглянул на ее лицо, в попытке обнаружить хоть какие-то признаки боли, когда он прижался к ее входу. Она выгнулась, пытаясь постигнуть такое желанное удовольствие, Хаос отчаянно смотрела на него разгоряченным взглядом. - Да! Я хочу этого, я так сильно этого хочу, Соломон, - умоляла она, подаваясь бедрами навстречу ему.
Приподнявшись, Соломон, навис над ней, опустил взгляд, смотря на место соединения их тел, бережно направляя свою длину в ее лоно. Он едва проник в ее тело, а затем замер от её резкого вскрика.
- Не останавливайся, - она затрясла головой и скользнула рукой по его груди, пока другая ее рука дрожала на его лице. - Я так отчаянно в этом нуждаюсь. Я так нуждаюсь в том, чтобы ощутить тебя глубоко внутри.
Он прикрыл глаза и прильнул к ее ладони, прежде чем вновь прижаться к ней телом. Оставляя нежный поцелуй на ее губах, он толкнулся глубже, поглощая ее крик. Она удивила его, слегка прикусив за губу, чем еще больше разожгла его желание, побуждая глубже погрузиться в ее тело.
Господи, он еще никогда не слышал более прекрасного звука, чем исторгнутый ею крик; он никогда не чувствовал ничего более прекрасного, чем ее пальцы, что ласково прикасались к его затылку. Оставаясь все еще глубоко в ее теле, их громкие и прерывистые вздохи смешивались, пока они целовались.
- Сделай это, - простонала она.
Он неспешно вышел из ее тела и вновь скользнул, жестко втягивая в рот нежную кожу на ее шее.
