– А мне он понравился! – с вызовом произнесла Кэтрин.
Их взгляды встретились и сцепились мертвой хваткой друг с другом. Глаза Кэтрин метали молнии, в них боролись гнев, радость, отчаяние, безумный восторг, обида и крошечная надежда.
Взгляд Джека говорил не меньше. Так они и стояли, и смотрели друг на друга, не в силах отвести глаз.
Джек начал говорить первым, зацепив тему, которая уже успела набить Кэт оскомину, но вопрос Джоунса застал ее врасплох:
– Рик гей?
– Что? С чего ты решил?!
Джек усмехнулся.
– Слишком искусственно смотрит он на тебя в фильме. Я повидал немало гомосексуалистов и могу их распознать, сколь искусно они бы не скрывались.
Кэт захлопала ресницами.
– Зачем ты надела линзы? В фильме ты тоже была с ними, Разноглазая. Ты что, всегда теперь в них?
Кэтрин сердито поставила бокал на столик.
– Зачем ты заставляешь меня оправдываться?! Захотела – надела.
– Не сердись, – голос Джека прозвучал неожиданно мягко. – Я просто не знаю, что сказать тебе, после стольких лет.
– Скажи, как ты жил все эти годы… – тихо попросила Кэт.
– Тебе откуда начать? С того момента, как ты уехала или как я стал известным гонщиком?
Ну, конечно же, она хотела с начала. Но не думала, что Джеку приятно будет вспоминать те дни, ведь, наверняка, он страдал.
Джек, казалось, понял ее колебания и заговорил сам:
– Я прожил в Харлеме два года, выиграл все стритрейсерские гонки и решил, что нужно двигаться дальше. Я продал свой БМВ и на выигранной тачке отправился в Германию. Вырученных денег хватило, чтобы купить место в Формуле 3. Затем я встретил Джордана.
– Не надо рассказывать мне то, что есть в Википедии, – лукаво улыбнулась Кэтрин. – Я хочу знать обратную сторону этой медали.
Джек замялся и обвел глазами присутствующих.
– Видишь всех этих людей, Разноглазая? Это банкиры, миллионеры, известные продюсеры и политики. Как думаешь, сколько из них вкалывало за гроши, а потом пришло к успеху? Я тебе отвечу. – Джек не дал Кэт заговорить. – Ни один. Все они начинали не с нуля. Связи, богатенькие родители, постель – так или иначе, ни один из них не знал бедности. – На мгновение в нем проступил злой взъерошенный подросток, скрывавшийся за холеной внешностью супер стара.
– У тебя тоже был начальный капитал, – попыталась возразить Кэтрин. – Тачка за пять миллионов. Не поверишь, но даже у меня нет такой.
Джоунс усмехнулся.
– Я ведь так и не сказал, где взял ее. Да тебе и не зачем знать это, Кэтрин.
Он опять назвал ее по имени. Второй раз в жизни.
