Как-то Настя ей рассказывала про пару ситуаций, когда люди из бизнес— класса вели себя отвратительно. И особенно ей запомнилась история про крутую светскую львицу. Имя ей за спиной дали Надька-стакан. Девушка много пила и дебоширила в каждом рейсе, когда летала Аэрофлотом. Руководству бы включить ее в черный список пассажиров, так нет, она ни только не в нем. Но и бригады бортпроводников, если смели на нее жаловаться, вылетали с работы с волчьим билетом.
Был еще в памяти другой рассказ про некого бизнесмена, который всегда летал в окружении разных дев. На самом деле он использовал Аэрофлот не так часто для перелетов, ведь у богатея был свой самолет. Но если уж и летал, то со всем размахом. Море шампанского, которое лилось рекой, дорогие деликатесы в безграничном количестве и много красавец с ним. Быть может этот бизнесмен и есть Костя?! Неужели это он легенда среди бортпроводников.
Мужчины-коллеги Иви ему откровенно завидовали, а вот некоторые женщины наоборот хотели быть в его свите. Далеко не все, разумеется.
Эвелина лихорадочно стала думать, как ей проскользнуть незаметно. Хотя кого она обманывала, он на нее не переключил бы взгляд, игнорируя любую из его красоток. Она тень, призрак. Иви просто незаметна, как серая масса других людей из сферы обслуживания.
Поэтому молодая женщина расправила плечи и пошла гордой походкой на кухню бизнеса. Она даже не взглянула на свою неразделенную когда-то любовь. Он этого не стоит, уверяла девушка себя.
— Эвелина?! — вдруг она услышала громкий крик.
Это звал Костя. Он ее узнал.
— Ты ли это?! — вскочил он со своего очень удобного кресла, отодвигая одну из красоток и направился на кухню бизнеса, когда Иви стояла спиной к нему как вкопанная.
Она растерялась. Только что Эвелина была уверена, что он не то, что ее не узнает, Костя просто не взглянет на нее. Он же не только посмотрел, ее неразделенная любовь узнал и более того, помнил ее имя!
С максимальной серьезностью и, делая вид, что не помнит, кто же это есть, Иви развернулась.
— Простите, мы знакомы? — задала она настолько глупый вопрос, что Станиславский сказал бы: «Не верю!».
— Ты что, не узнала? — не поверил явной лжи когда-то любимый ею парень.
— Ой, Костя! Ты что ли? — решила Иви не играть слишком долго комедию, тем более у нее плохо получалось.
— Да, это я, — глаза Константина загорелись. Они горели таким огнем, что Эвелина даже подумала, что парень вспомнил былые чувства, которых у него в помине не было.
