Просто сама по себе грязь не могла так вонять, даже если бы она находилась на дне канализационной ямы. Из жижи дохнуло, будто он разбил пакет с тухлыми яйцами.
Дима поднялся на ноги.
В его правой руке непонятно откуда появились замазанные грязью очки с отломанной душкой. Он никогда не носил очков, даже солнцезащитных. С локтя грязь крупными сгустками сваливалась вниз. Поломанные очки в руке мелко затряслись, и он бросил их обратно в жижу.
Ногой Дима нащупал предмет, о который споткнулся. Похоже на мешок. Наверное, совсем прелый, раз он проткнул его пальцами. А может, и дохлятина. Он вспомнил бабу Таню с четвертого этажа. Сердобольная соседка приютила в квартире восемь кошек. Каждый месяц она топила новорожденных котят, складывала их в пакет и выбрасывала на мусорку.
Дима убрал ногу. Какое-нибудь крупное, раздувшееся от внутреннего гниения животное. Баран или корова. Он представил, как провалился руками внутрь разлагающегося трупа, и его вывернуло наизнанку.
Рвотой забило нос. Хорошо было бы высморкаться, но глаза вцепились в предмет под ногами. Он наклонился, чтобы разглядеть его получше, но тут же выпрямился и отступил на два шага назад. На поверхности жижи плавала человеческая рука. Она была глянцевой от грязи. Мягкие ткани превратились в грязный кисель, удерживаемый на костях кожей.
Препятствие, о которое он споткнулся, было человеческим трупом, а болтающийся край воображаемого мешка был головой утопленника.
На фоне светлого пятна выхода из трубы появился перевернутый человеческий силуэт. Один из парней Тарасова, чтобы не пачкаться, залез на край трубы и заглянул внутрь. Силуэт покрутил головой, что-то крикнул в темноту и исчез. Вряд ли он что-то мог разглядеть, но формально свою работу выполнил.
Диме было на него наплевать. На фоне зловещей находки история с деньгами поблекла и превратилась в малозначительное обстоятельство. Единственным желанием было как можно быстрее выбраться из трубы. Будь его воля, он бы побежал, но вязкая жижа под ногами превращала каждый его шаг в кадры замедленной съемки. Выйти из трубы оказалось сложнее, чем в нее войти. Во всяком случае, так ему показалось.
Сзади что-то громко хлюпнуло, и он остановился. Не оборачиваться. Если он увидит позади себя поднявшегося из жижи утопленника, дальше идти он уже не сможет.
Последние четыре шага – и жижа отпустила его.
Он вылез из трубы и задрал голову к небу. Солнце стояло в зените и приятно слепило своими теплыми лучами.
