— Под кормой льдины помельче, раскрошило! — крикнул с мостика Саня.
Юрий навалился на рукоятку реверса, перевел на задний ход. Опасный ледяной «кулак» медленно пополз вдоль борта к носу.
Еще одна отсрочка!
Но не утихает тревога: вдруг разошлась обшивка, и вода, страшная и всесильная сейчас вода, уже просачивается внутрь?
— Саня! Бегом в центральный кубрик. Послушай воду…
В кубрике испуганная спросонья кокша:
— Что случилось?
— Льдом затерло, к берегу сносит.
— Беда-то какая! Так и до греха недолго…
Успокоить бы, пустяки, мол. Так нет, напустил на себя:
— Да, дело серьезное.
Шарит Саня фонариком вдоль бортовой стенки. Прильнул ухом — слушает: не булькнет ли где, не плеснет ли вода. Плохо слышно. Трещат продольные и поперечные крепления. Стонет весь корпус, словно протяжно охает от тяжелой боли.
А как трюм проверить? Он полон мешков с мукой: не увидишь, что там внизу. Да и крышки закрыты наглухо. Контрольный тросик протянут сквозь ушки, запломбирован. А если посмотреть на шкалу, нанесенную на борту краской, проверить: не изменяется ли осадка? Выскочил Саня снова на палубу под липкий снег. А там уже Анатолий перегнулся через леер к близкому льду, смотрит на деления… Пока все в порядке.
Снег шел такой же густой и липкий, но ветер поутих чуть-чуть. Юрий расставил людей: на носу, на корме, по обоим бортам — везде по одному. Чуть что, они крикнут, доложат обстановку, Саня подхватит и передаст капитану. У всех стало поспокойней на душе.
Поднялся из машинного отделения Виктор. Как всегда невозмутимый, с ухмылочкой. Умеет тревогу прятать — не прошла, знать, даром служба в военном флоте.
— Порядочек, кэп. Мой старик дизель не подведет. Напоен, и смазан, и к бою готов. Девяносто процентов гарантии. Дал бы и сто, да лично я считаю: такой гарантии не существует…
Юрий улыбнулся — первый раз за эти часы — махнул рукой:
— Ну, пошел, говорун…
А Виктора теперь, раз уж он заговорил, остановить не так просто. Закатил в уголок рубки круглый табурет и пошел рассуждать:
— Вот бьемся мы, маемся. А будь под руками ледокол — вмиг бы дорожку нам проутюжил. Плыви да радуйся… Говорят, когда вся Кама будет шлюзованной, почти круглый год ходить будем. Понаделают ледоколов, и никакого тогда тебе зимнего отстоя.
— Ну, по таким глубинам далеко не уйдешь, — неожиданно возразил Саня, сам удивившись своей смелости. — Водохранилище за зиму вон как сработалось, обмелело сильно.
— Конечно, не во все места попадать сможем, — согласился Виктор. — Хотя бы на крупные пристани, где поглубже да судовой ход попроще…
