Кровь будто отхлынула от его лица, и Лиана поняла, что попала в десятку. Вот где его слабое место.
– Не думал, что мой долг так много для тебя значит, – проговорил Сандро.
– Он не значит ничего ни для меня, ни для тебя, – выдавила Лиана, радуясь, с какой легкостью дались ей эти слова. За один вечер она сказала и сделала вещи, которые не позволяла себе много лет.
– Я оценил твою честность, – произнес Сандро, и голос его дрогнул. – Хотя это мне неприятно.
Лиана убрала руку ото рта, сама не понимая, как она там оказалась. Видимо, говоря эти слова, она приложила руку ко рту машинально. Она понимала, что ей стоит извиниться, и не могла подобрать нужных слов. Этот человек обидел ее. По его меркам она, возможно, была и наивна, но ей было ясно другое: не страсть и не желание двигали им, когда он ее целовал. Он просто хотел доказать ей что-то. Скорее всего, свою силу над ней.
– Полагаю, нам больше нечего сказать друг другу, – проговорил Сандро, направляясь к выходу.
– Что?! – почти воскликнула Лиана. Двадцать лет она играла роль послушной дочери, а теперь в считаные минуты превратилась в несдержанную стерву.
– Нам нет смысла не только разговаривать более, но и встречаться, – подытожил Сандро.
Лиана спешно старалась найти слова, чтобы спасти ситуацию:
– Сандро, я сказала это в эмоциях!
– Но ты сказала правду, – ответил Сандро с грустной улыбкой. – Поверь, леди Лиана, я ценю твою честность. В жизни мне хватило лжи. По-моему, мы с тобой решили, что нашей свадьбе быть. Мы попытались узнать друг друга получше, и вот что из этого вышло. Поэтому отныне, – он выдержал паузу и бросил на нее холодный, безразличный взгляд, – мы оба будем просто выполнять свой долг.
Холодок пробежал по спине Лианы.
– Ты хочешь сказать…
– Свадьба через полтора месяца. Там и увидимся.
И, не говоря больше ни слова, король Алессандро направился к двери, оставив Лиану среди разбросанных столовых приборов и депрессивных мыслей.
Выходя из обеденной залы, Сандро чувствовал, как в его жилах закипает злоба. Слова будущей жены неугомонно звенели в ушах. Очевидно, ей было приятно их говорить. Но за это ли он ненавидел ее теперь? Нет, он ненавидел Лиану за то, что она знала правду.
Правду, против которой он был безоружен. Которая вызывала в нем чувство вины и отвращения к себе. Он не хотел быть здесь, не хотел быть королем! Все окружающее претило, но при этом принадлежало ему. Потому что так должно быть. Даже если он этого не заслуживал. Даже если он до смерти боялся, что не выдержит тяжести короны, которую отец так не хотел передавать ему.
