МОРЕ Тебя, двуполое, таким,Люблю. Как воздух твой прозрачен! Но долгий сон невыносим,Твой норов требует: иначе!
Наскучил сизый, и любой Рождаешь ты из мглы глубокой,Лиловый, или голубой, Или зеленый с поволокой.
Днем - солнце плавает по дну, Пугая встречного дельфина. Разрезать крепкую волну В ней солнечная сердцевина!
Но отступают от скалы, Почуя тишину ночную, Темно-зеленые валы И замыкаются вплотную,
И поднимается луна Над горизонтом напряженным, Сквозь море спящее она Проходит трепетом бессонным.
Одной на свете жить нельзя: В воде дрожит луна другая, А волны блещут, голося, О черный берег ударяя...
Один, второй, мильонный вал, А человек смятенья полон: Он всп 1000 омнил и затосковал О безначальном, о двуполом. 1929, Гурзуф Мария Петровых. Домолчаться до стихов. Домашняя библиотека поэзии. Москва: Эксмо-Пресс, 1999.
ИСТОРИЯ ОДНОГО ЗНАКОМСТВА
Памяти Ю. К. Звонникова
Возник из тьмы, Бледнел и близился почти неслышно,Обломок льда чудесных очертаний: Совсем как человек. В твоей груди Дремало пламя. Тихо пробуждаясь, Вытягивалось, трогало гортань.
И голос твой, Тяжелое тепло приняв, густея, Размеренно над нами колыхался, То удлиняясь, то сжимаясь в стих. Суровым словом вызванные к жизни, Ворчали и ворочались века.
И чудилось: Стихи свои приносишь ты из края, Где звезды негоревшие томятся, Где сказки нерассказанные ждут, Где чьи-то крылья бьются о решетку И смерть сидит, зевая на луну.
Ты уходил, На звезды мертвые легко ступая. С бесплатным приложением событий, Опять по росту строятся века. Похрустывали под ногами звезды. О, как ты не поранил нежных ног!
Ты врос во тьму. Тебя не ждали и не вспоминали. Но дивное свершилось превращенье Ты к нам пришел как смертный человек. (Иль пламя затаенное проснулось И разбудило стынущую плоть?)
Не ведаю. Но помню я, что встретились мы в полдень, Мы встретились на пыльном тротуаре, Ты еле нес тяжелый чемодан. (Наверно, звезды, сказки, перстень смерти, Зуб колдуна, живой змеиный глаз...)
И стал как все. Ты служишь в Сельхозгизе, Обедаешь в общественной столовой, И в комнате есть у тебя постель Для страсти, сна, бессонницы и смерти. Но ты поэт и, значит,- чародей.
Твоя душа Колышется неслышным опахалом, Сокровищем загробного Египта, И поверяет в алчущую ночь О небе, где одно сплошное солнце, И о земле, затерянной в песках. 1929 Мария Петровых. Домолчаться до стихов. Домашняя библиотека поэзии. Москва: Эксмо-Пресс, 1999.
СТАРОСТЬ Смысл старости печален и суров: За радость покарать, унизить наказаньем... Так, вместо возбуждающих смешков Разбухшие мешочки под глазами.
