Евгений обхватил голову обеими руками. Даже маленький пацан считает его дураком. Да он и сам о себе не лучшего мнения. Связался с алкашами, Шерлок Холмс недоделанный! Вот угораздило. Столько денег на них потратил. Чужих денег, между прочим. Которые неизвестно когда и как будет отдавать.
За дверью мирно заурчала стиральная машинка. Марина с кем-то разговаривала по телефону. Антошка бил по клавишам писклявого детского пианино. Отголоски несостоявшейся идиллии. Вот так и Адама когда-то изгнали из рая. Правда, он был не один, а с Евой. А вот у него, Евгения, никого нет. Никого и ничего.
Досадливо морщась, он принялся складывать вещи в сумку. Рубашка, в которой Евгений вчера явился, превратилась в грязную окровавленную тряпку. Постирать бы. Но негде.
Натянув джинсы, Евгений пошарил по карманам. Чуда не произошло, деньги не появились. Тошнота и головокружение тоже никуда не делись. Как и запах перегара из собственной глотки. Хорошо еще, что Марина вчера впустила его в квартиру. Могла бы запросто за дверью оставить. Спал бы на коврике у порога, как собака. А он и есть приблудный пес. Никому не нужен. Один, совсем один. Может, это и есть полная свобода?
Держась неестественно прямо, Евгений вышел в коридор. Пробраться бы в прихожую так, чтобы никто не заметил. Объясняться было неохота. Проще уйти по-английски, не прощаясь.
Евгений успел сделать три или четыре шага на цыпочках, когда на его пути появилась Марина — руки в боки, одна нога вызывающе отставлена в сторону.
— Далеко собрался? — холодно осведомилась девушка.
— Собрался — и все, — ответил Евгений, скрывая растерянность.
— Помнишь, как вчера заявился?
— Память пока не отшибло.
— Неужели?
Евгений сделал попытку проскользнуть мимо, прижавшись спиной к стене, но Марина преградила ему путь. Наткнувшись на выпяченную грудь, мужчина вынужден был отступить.
— Пропусти, — буркнул он. — Ты же сама вчера сказала, что не желаешь иметь со мной ничего общего.
— А ты думал, я тебе на шею брошусь от радости? Приперся среди ночи пьяный, окровавленный, грязный, еле на ногах стоял…
— Мама, почему ты кричишь? — спросил Антошка, появившийся в коридоре с пластмассовым Суперменом в руке.
— Надо и кричу, — отрезала Марина. — Иди в комнату, не мешай.
— Это потому что детям не обязательно знать все о взрослой жизни? — поинтересовался Антошка. — Да, дядя Женя?
Для своих лет мальчик был очень смышленым и разговаривал, как семилетний. Отличный пацан. Эх, Евгению бы такого сына. Но у него не было ни сына, ни жены. Не было даже подруги. Вернее, была, но сплыла. Дружба с Мариной закончилась, не успев начаться.
