– Да ты что! – сказал приятель, выслушав Артема. – За это угодишь в тюрьму. А то даже не в тюрьму, а на тот свет. Золото – это не шутки, мне об этом дядя рассказывал, когда работал следователем на железной дороге. Это только думают, что золото – шутки, а в действительности – пятнадцать лет и высшая мера.
Артем испугался.
– Я просто так сказал, – ответил он.
– Я, пожалуй, выучусь на бульдозериста и поеду на прииск, – сказал приятель. – А когда вернусь, куплю дом, автомобиль и женюсь.
– Денег не хватит, – сказал Артем. – Десяти тысяч, я говорю, не хватит на дом и машину.
– Ты не злись, – сказал приятель. – Не понимаю, зачем ты злишься.
Еще недавно Артем мог представить себе какие угодно события в собственной жизни. Любой жизненный поворот: болезнь, увлечение каким-нибудь делом, женитьбу.
Он мог представить себе внезапно начавшуюся войну, эпидемию.
В любом из случаев он поступал бы, как все. Пошел бы за остальными.
Это совсем нетрудно. Нужно лишь повторять чужие слова и движения, и тогда даже путь длиной в тысячу километров не покажется таким уж длинным. И появится уверенность, что коллективная мысль гораздо тверже и эффективнее индивидуальной. И радости ярче, а горе не такое глубокое.
Но коллективно стать значительными личностями невозможно.
Артем пожалел, что раньше не думал об этом. Приучив себя действовать, как все, он лишился способности думать самостоятельно.
Если бы не это, сейчас он точно знал бы, как стать значительным человеком.
От досады его лицо покраснело.
– Ты пойдешь со мной учиться? – спросил приятель.
– Нет, – сказал Артем.
– Разве лучше пойти в шабашники?
– Ничем этим заниматься не буду, – холодно ответил Артем. – И то, и другое – не для меня.
Его мучили слова, сказанные лодочником, – о том, что Феликс Гордеев при жизни находится в раю.
Эти слова были ему противны.
Ему были неприятны красивые, ослепительные женщины, потому что они принадлежали другим.
Нужно уйти подальше от всех, забыться, переменить отношение к жизни, измениться как личность до неузнаваемости.
Артем вспомнил, как два года назад встретил своего школьного товарища, одетого, как иностранец. Оказалось, что он служит матросом на океанском судне и побывал в десяти странах. «Двое суток стояли в Гонконге», – рассказывал он.
– Я стану матросом заграничного плаванья, – сказал Артем. – Когда будем стоять в Гонконге, пошлю тебе на прииск телеграмму.
– Я читал о матросах, – сказал приятель. – Низшая должность на корабле. Все им приказывают, а они никому. Сходят на берег в иностранном порту в последнюю очередь. И только по личному распоряжению капитана.
