— Нет, вы видали?! — воскликнула Сьюзан. — Они целуются.
— Это у них часто бывает.
— Правда?
— Да.
— Как это мило, согласитесь?
Мосс и Эванс нырнули под канаты, спустились с ринга и направились вверх по проходу в раздевалку.
— Стало быть, я вам не нравлюсь, да? — сказал Этуотер.
— Не валяйте дурака.
— Я и не думаю валять дурака.
— Опять вы за свое.
— Хорошо, не буду.
Следующими на ринг вызвали тоже совсем еще мальчишек, но эти двое были постарше и покрупнее. Ни тот, ни другой филигранной техникой, прямо скажем, не отличались, они, как и первые двое, махали кулаками, не слишком заботясь об обороне. После шестого раунда оба все чаще входили в клинч, и зрители даже начали свистеть; бой между тем продолжался, противники явно утомились, оба сопели и тяжело дышали. Сидевший сзади мужчина с фальшивым жемчугом в галстуке решил их подбодрить и крикнул:
— Давай, ребята. Жми.
— Ты видел Карнеру после проигрыша? — спросила сидевшая рядом с ним женщина.
— Карнеру? — переспросил ее спутник с таким искренним изумлением, словно ее вопрос лишен был всякого смысла, — то ли потому, что он видел Карнеру каждый божий день, то ли потому, что никогда его не видел. Бой закончился, и парень из Кэннинг-Тауна одержал победу по очкам над своим противником из Хокстона.
— Ну как? — спросил Этуотер. — Нравится?
— Нравится. Забавное зрелище.
— Следующая встреча будет более важной.
— Почему?
— Встречаются боксеры второго полусреднего веса.
Один боксер был в красных трусах и в бежевом халате, второй — в зеленых трусах с какой-то вышивкой, напоминающей пентаграмму. Вместо халата на нем было длинное женское пальто, тоже зеленого цвета, но темнее, чем трусы. Перед тем, как выйти на середину ринга, он поцеловал рукав своего пальто, а также какую-то вещь, которую держал в руке, что-то вроде куска материи или детали туалета. Когда грянул гонг, секундант забрал у него эту вещь вместе с зеленым пальто. Сьюзан спросила:
— Как это понимать?
— Это пальто его девушки, — сказал Этуотер. — Поцеловал он его в надежде, что оно принесет ему счастье.
— Как это романтично.
— А, по-вашему, нет?
— А что было у него в руках?
— Бюстгальтер, насколько я понимаю.
— Вы шутите.
— Нисколько.
— Бюстгальтер его девушки?!
— Не знаю. Может быть, у него две девушки: у одной он позаимствовал пальто, у другой — эту вещицу…
— Трогательно.
— Трогательно, что у него две девушки?
— Нет, трогательно, что он целует эти вещи.
— Я бы вам больше нравился, если б сделал то же самое?
