Теперь очередь Колина смеяться, но он почти сразу перестает.
– Моя мама начала видеть странные вещи. Именно так… – он останавливается и смотрит на ее лицо. – Понимаешь, спустя пару недель, как мы сюда переехали, мою старшую сестру Каролину сбил грузовик школьной доставки. Она была на велосипеде. Наверное, просто не заметила. Мама была убита этим, ушла в себя. Потом через месяц она начала утверждать, что пару раз видела Каролину на дороге. Однажды вечером она усадила нас в машину, сказав, что мы едем в город поесть мороженого, а сама съехала с моста.
– Колин, – шепчет Люси, – это ужасно.
– Родители умерли, а я выжил. Поэтому, когда ты сказала, что ты мертва, думаю, теперь ты понимаешь, почему я так отреагировал.
– Господи, да, – она убирает волосы с лица, открывая каждый дюйм гладкой бледной кожи. Она такая красивая, и ему не терпится прикоснуться своей щекой к ее. – Мне так жаль.
Он отмахивается от нее, не желая задерживаться на этой теме.
– А где ты была все это время?
– Я не помню, чем занималась, но уверена, что была где-то рядом. Здесь или в окрестностях. Я не могу покидать территорию.
– Что, совсем?
Она качает головой и наблюдает за ним минутку, пока раскидывает листву на пути. Та сразу же смешивается с грязью. Сейчас его очередь смотреть на нее, пока она повернулась в сторону воды.
– Люси?
Повернувшись к нему, она улыбается:
– Знаешь, а мне нравится, как ты произносишь мое имя.
Колин улыбается в ответ, но улыбка сползает с его лица:
– А ты знаешь, зачем ты здесь?
Она отрицательно качает головой:
– Ты меня боишься?
– Нет, – хотя явно должен был. Он хочет все ей рассказать, побольше поведать про истории о школе и округе, о Ходоках, о том, что она может быть одной из них, и правда ли они все здесь, как в ловушке? Он точно должен быть напуган. Но сейчас, когда он рядом с ней, достаточно близко, чтобы прикоснуться, он чувствует облегчение и странное мучающее желание.
Неожиданно просто идти рядом ему не достаточно.
– Возьмешь меня за руку? – спрашивает он.
Она переплетает свои длинные пальцы с его, они одновременно холодные и теплые, уверенные и легкие. От прикосновения он чувствует покалывание на коже, но они такие мимолетные. Когда он сжимает руку, через его пальцы проходит ток, и мышцы сразу же расслабляются. Она как видение, но живая в его руках.
Когда он смотрит на нее, ее глаза оказываются закрыты, и она прикусила нижнюю губу.
– Что такое? – спрашивает он. – Тебе больно?
Она открывает свои зеленые с рыжиной глаза, и в них мелькают сплетенные голод и радость.
