Просто ребенок.
Его лицо, вдруг утратив дегенеративные черты, стало похоже на усталое лицо глубоко несчастного человека, захваченного внезапно вспомнившейся детской мечтой и оттого забывшего все свои нынешние тяготы.
Карлос спал и улыбался.
А те, кого он послал арестовывать Себастьяна, томились, борясь со сном, в засаде у ворот Пуэрта дель Соль.
Киор, производное от Киора
Запах гари сочился из каждой щели. Киор открыл дверь, но тут же захлопнул - лестница горела. Он повернулся к шуту.
- Вот и все. Может быть, ты попробуешь уйти через балкон?
- Один?
- Мое существование - нонсенс.
- Я остаюсь.
- Из-за меня? Великодушно, но глупо. Ты брат Киора, но я-то не Киор. Киор попал на трансмутацию не по своей воле. И не по приказу службы. Пютер заманил его в институт транспортировки, а там... Они не ограничились его обликом. Им требовался Киор-синтезиолог, не более того, поэтому они оставили в нем... во мне от Киора только то, что посчитали нужным для думающего механизма. А сам Киор превратился во вредную примесь.
- Ты бы ничего не узнал об этом, если бы они сделали так.
- Мне рассказал Пютер прежде, чем вдохнуть препарат. Он не выдержал, убил себя...
- Не верю! - перебил шут.- Стихи! Почему они не стерли их?!
- Сочли безопасными. Не хотели лишать Киора привычной духовной среды, боялись получить из трансмутационной камеры импотента от науки. У них уже имелся печальный опыт - Гален. Такое же производное от Киора, как и я.
- Гален - это Киор?!.
- Нет, не Киор. Тебе придется смириться: от Киора сохранилась только матрица где-нибудь в архивах службы безопасности. Есть Гален и я - две биоконструкции без вредных примесей. Но я строптивое создание... Теперь ты понял, почему я нейтрализовал газ?
- И почему ты убил Голоха.
- Когда ты вспомнил стихи... Что-то повернулось во мне...
- Время под колоколом. Это наш с тобой детский пароль.
- Я не помню этого.
За окном под петушиное пение просыпалась Европа, в которой уже не будет ни поражения "Непобедимой армады", поскольку не будет самой армады, ни Реставрации в Англии, где революция сразу станет "славной" и не потребует королевской крови, ни всеевропейской грызни за Испанское наследство, потому что наследство сие к моменту, когда испанский монарх отойдет в мир иной, не оставив после себя отпрыска мужского пола, окажется крайне незначительным.
Да мало ли еще чего не будет в этой Европе.
Зато в ней будет досрочный экономический крах Испании, ускоренный взбалмошным правлением Карлоса и последующей чехардой на престоле, французская экспансия в Италии, где Франция поспешит заполнить вакуум, вызванный ослаблением Испании, кровавый дележ христианского мира, в котором одинаково рьяно - то заключая друг с другом союзы в самых немыслимых комбинациях, то воюя друг против друга - примут участие все европейские государства от мала до велика.
