Здесь же я упомяну сразу о третьем случае, когда мне пришлось иметь дело с Троцким. В 1927 году, как член ЦК МКК, на совместном заседании МКК и ЦКК, я голосовал за исключение Троцкого, вместе с другими членами троцкистско-зиновьевской оппозиции, из партии. Но тогда я не видел его, так как на заседание он не явился. Разумеется, я не представлял себе тогда, что Троцкий и другие действительные, равно как и мнимые, оппозиционеры, будет Сталиным ликвидирован физически, злодейски убит из-за угла.
Из описанной выше невеселой Лискинской эпопеи мне ярко запомнился один эпизод, вероятно, вследствие своей жуткой драматичности. Во время нашего отступления, которое правильнее было бы назвать бегством, в селе Репьевке, через которое мы проходили, и где остановились для короткого отдыха, произошло следующее. На площади появился один из наших красноармейцев, бывший военнопленный австриец Браун, который вел перед собой старика, с виду не то попа, не то пономаря. Вдруг Браун выхватил наган и, не обращая внимания на мой окрик «Остановись!», выстрелил в него в упор. Как Браун потом утверждал, он, якобы, застал попа, когда тот, с колокольни, подавал полотенцем сигналы преследующим нас казакам. Проверить, так ли это было на самом деле, или же Браун поддался шпиономании, или был просто садистом, для которого убить человека – наслаждение, было невозможно. Мы отняли у Брауна оружие, приставили к нему караульного, объявив его арестованным, и собирались судить его за самосуд. Но осуществить это мы не смогли, так как пока мы добирались до Старого Оскола, где наш фронт снова стабилизировался, Браун скрылся. А я все еще вижу перед собой этого убитого старика, лежащего на дороге в снегу и крови, его длинные седые космы.
Мы вернулись с Южного фронта и начали снова работать в Москве, на этот раз в Басманном райкоме партии. Меня избрали его членом и одновременно на районной конференции членом Московского Комитета партии. И тогда я пережил самую незабываемую встречу в своей жизни. Было 1 мая 1919 года. Во главе традиционной демонстрации шагали мы, члены МК, неся красное знамя. А потом остановились на Красной площади, там, где сегодня находится мавзолей. Стены кремля были расписаны пестрыми красками и лозунгами на разных языках. Здесь стояли члены ЦК и среди них Ленин, который оживленно беседовал то с одним, то с другим товарищем. Секретарь Краснопресненского райкома Гриша Беленький, внезапно схватил меня за рукав моей длинной кавалерийской шинели и потащил меня, сопротивлявшегося, к Ленину. «Владимир Ильич, вот товарищ Кольман, член МК, первый член МК – интернационалист!» – сказал он Ленину, с которым находился в близких отношениях со времен подпольной работы.
