— Конечно, конечно, — забормотал Юсэк. — Глупый рикша мечтал увезти Эсуги на своей тачке. Разве можно обижаться, если человек хочет ездить в лимузине. Если…
Не договорив, он быстро пошел к выходу. Эсуги бросилась за ним, но Хэ Пхари задвинул перед нею дверь.
— Пустите меня! — взмолилась Эсуги. — Прошу вас, пустите…
— Ты погорячилась, девочка, — сказал Хэ Пхари, придерживая дверь. — Но быстро остынешь, если подумаешь о бедной омони.
— Я все равно уйду, — промолвила Эсуги, бессильно опустив руки. — Уйду к Юсэку.
— Ради бога! — воскликнул Хэ Пхари и, раздвинув двери, показал рукой на калитку: — Иди. Беги за этим жалким человеком, который так легко ушел. Ты еще глупый ребенок. Когда-нибудь узнаешь, что в мире слез гораздо больше, чем улыбок. Но когда ты увидишь этот мир глазами янбани, поймешь его прелести. Небо одарило тебя красотой не для того, чтобы она завяла в лачуге. Не я, а небо дарит тебе счастье.
Зная свою власть над этим маленьким существом, Хэ Пхари старался быть сдержанным. Много красавиц повидал он в свое время, — были такие, что сразу же признавались ему в своих чувствах. Упрямство других склонялось перед его щедростью. Он их плохо помнил. Их лица походили друг на друга, как маски театра Кабуки. А Эсуги? Она соткана из прозрачного тонкого шелка. Ее юное лицо, открытые, ясные глаза сияли такой чистотой, какую способны излучать только настоящие, без примесей, алмазы. Он любил ее и боялся всего, что могло бы помешать женитьбе.
Сегодня, узнав о чувствах молодых людей, Хэ Пхари пал духом. Не ревность, а страх потерять то, что должно принадлежать ему одному, вывел его из равновесия.
— Не могу понять, зачем тебе этот рикша, от которого несет лошадиным потом? — сказал Хэ Пхари, брезгливо скривив рот. — Не могу также понять, почему ты — бедная девушка — безразлична к подаркам? Твой хозяин не такой уж старый, чтобы питать к нему отвращение. К тому же он богат. Ошибаются все, но, к сожалению, не все прозревают вовремя.
Хэ Пхари собрал с пола вещи и, уходя к себе, попросил Эсуги прибрать разбитую посуду.
Служанка покорно кивнула.
С этого дня Хэ Пхари стали одолевать сомнения в девичьей чистоте Эсуги, и он томился этим, как если бы неожиданно обнаружил в своей обширной коллекции фальшивый камень. Он не мог представить, что хранившийся в его тайнике алмаз, который он считал самым бесценным достоянием, был с изъяном, и глядел на Эсуги с той надеждой и трепетом, с какой злополучный банкрот разглядывает последнюю карту в игорном доме. Хэ Пхари решил повременить со свадьбой до той поры, пока не рассеются его подозрения.
