В этой пыли веков
столько-столько всяких подков…
Донская степь раскалена до предела. Укрыться негде. Тени никакой. Только могилы. Ага, могилы. Экспедиция это, археологическая. Копаем сарматское захоронение. Мы после восьмого класса. Но не только мы. В основном студенты, конечно, историки. А мы так, сбоку припёка. Женька (у неё бабушка археологиня) позвала. Говорит, выручайте, копать некому. Интересно, и денег чуть-чуть заплатят… Клюнули.
Приехали: степь. Где-то с краю курганы скифские. Мы обрадовались: ну, сейчас начнётся – золото, бриллианты. Но нам популярно объяснили, что курганы те все пустые, разграбленные, а копать надо могильник сарматский.
Могилы глубоченные, чуть ли не в три метра. Пока выкопаешь, чуть не сдохнешь. А ради чего? Понятно, когда там золото, серебро, да хоть бронза, вещи всякие интересные. А то вот он лежит, скалится. Жмурик – скелет, по-простому. Докопаешься до него – ой, радость-то какая! А потом ещё неделю кости ему ножом зачищай да кисточкой обметай. Замерят рулеткой: туда, сюда. Глазницы квадратные у мужчин, круглые у женщин. Вот и весь интерес.
Ростом эти сарматы просто гиганты. Сейчас таких людей нет на земле. Ржавые мечи рядом, тронешь – рассыпаются. Лошадиные кости в ногах, в отдельных ямах. Лежат себе наши жмурики, спокойные… Что им жара под сорок градусов! Наоборот, кости греют. А мы вокруг суетимся… Сами уже как скелеты, кожа обгорела. Впору рядом со жмуриком лечь. Хорошо там – тенёк, прохладно.
– Ну чё, передóхнем? – Перекур, значит.
– Нет ещё. Кирьяк ходит, говорит: всем работать.
Кирьяк – это Кирилл Яковлич, начальник экспедиции, он же и Саркофаг ещё.
– Ага, работай, негр, солнце ещё высоко.
Так вот и шла наша жизнь. И стали мы потихоньку прикалываться.
Саша там был, замначальника, надсмотрщик наш.
Вот приходит Колька Манин к нему – и говорит:
– Саш, кажется, до культурного слоя докопали.
А тот всегда говорил ему докладывать, как до культурного слоя дойдёшь.
Ну, Саша, важный такой, сигареткой попыхтел, кивнул – сейчас, мол, посмотрим.
Приходит. Прыг в могилу. Сразу ножичек – и давай пепельное пятно расковыривать. А Колян наверху стоит, смотрит. Ну ковыряет, Саша, ковыряет: вдруг – бац! – что-то белое сверкнуло. Записка. А в записке большими такими буквами:
НЕКУЛЬТУРНЫЙ СЛОЙ
ЗРЯ ЯМКУ КОПАЛ, ДУРАК
Саша вылезает, красный такой, а Колька стоит как ни в чём не бывало. Святая простота!
