– «Смотри! Какая красота!».
Платон поначалу подумал, что этот восторженный возглас жены относится к его труду.
Но тут же он обратил внимание, что сквозь замороженные стёкла совсем не видно противоположной стены лоджии, а лучи Солнца, проходя сквозь неоднородные ледяные узоры на стекле, преломлялись и одаривали невольных зрителей целой радужкой необыкновенных мерцаний, включавших в себя практически всю цветовую гамму. Они с женой, а потом и с, вскочившим с постели на их изумлённые возгласы, Кешей ещё долго и под разными ракурсами вглядывались в своё волшебное оконце, наслаждаясь россыпью изумрудов, сапфиров, рубинов и алмазов; бирюзы, опала и аквамарина; топаза, аметиста и турмалина.
Восторгу семьи не было предела. Такого они в жизни не видели никогда ранее. Природа словно одаривала их новыми, сильными, положительными эмоциями, как платой за их мучения в прошлом году.
Вдохновлённый этой картиной, глава семьи тут же сел за стол, взял в руки уже изрядно засохшее перо, и записал:
Моя жена, увидев Солнце,
Проснувшись утром в Рождество,
Вдруг вскрикнула, взглянув в оконце:
«Смотри, как светится оно!»
Зелёным, синим, красным, белым.
А кое-где и золотым.
Мороз таким решеньем смелым,
Решительным и не простым,
Окно раскрасил яркой блёсткой,
Стекло на Солнце серебрил.
И изумрудов малой горсткой
Его осыпал, как облил.
«Смотри! Узоры на стекле!»
Мороз нарисовал на диво.
«И радуга у нас в окне!»…
Дисперсией я объяснил ретиво.
Да! Бывает же такое! – искренне восхищался Платон.
Воодушевлённый, он вновь рьяно принялся за своё столярное дело, и так увлёкся им, что пропустил множество возможностей походить на лыжах. Всё дело было в том, что по выходным дням ему приходилось регулярно ездить на строительный рынок, и каждый раз закупать там пачки вагонки, по десятку, и на себе, в автобусе, привозить их домой.
Платон сначала закрепил на стенах, во всю их длину, по пять горизонтальных планок. Для этого он дрелью легко проделал достаточно глубокие отверстия в кирпичной стене, вбив туда, самодельно выточенные стержни, к которым потом и прибивал эти планки. Там, где стена имела неровность, он, с помощью прокладок различной толщины, выравнивал её.
Перед обшивкой вагонкой, он проложил провода между планками для последующей установки настенных светильников, выключателей и розеток.
А затем, понемногу, стал делать самое приятное в этой работе – подгонять доски вагонки одну к другой.
Иногда, но редко, их семья навещала семью Варвары и Егора в высотке на Котельнической.
