По этому поводу в городе неожиданно разгорелся настоящий скандал.
Патриоты города и поклонники маэстро подняли свои голоса в защиту уникальной надписи – гордости Санкт-Петербурга.
И их протест возымел действие.
Была собрана экспертная комиссия, в результате работы которой, единогласно был вынесен вердикт: «Новое здание необходимо разобрать или хотя бы понизить его этажность, чтобы оно не препятствовало свободному обзору надписи со стороны улицы Белинского».
После этого Губернатор Валентина Матвиенко попросила градостроительный совет собраться на внеочередное заседание и выработать рекомендации по исправлению вопиющей градостроительной ошибки.
А шутники-специалисты посчитали, что во избежание повторения подобных ошибок, для данной зоны исторической застройки необходимо установить особый высотный регламент, не позволяющий строить здания выше нижней границы надписи «ЖАН ТАТЛЯН – „Мост любви“».
Ну, а пока, после длительных гастролей по Советскому Союзу, в 1990 году Жан Татлян снова возвращается в Ленинграде, и в Большом Концертном зале даёт подряд семь аншлаговых концертов, после чего на время опять уезжает в Версаль.
Потом он приезжает снова, на месяц, затем на несколько месяцев, постепенно привыкая к стране, разъезжая по ней с гастролями.
Он так комментировал свои извечные поездки по всему Миру, по белу свету:
– «Я возвращаюсь на российскую сцену так же, как могу вернуться и на американскую, французскую или канадскую. Ещё во времена перестройки я ежегодно давал концерты в России – в питерском зале «Октябрьский», в столичном киноконцертном зале «Россия», в Киеве. У меня были концерты в Сибири, на Урале, в Крыму и Петрозаводске. У меня бывают какие-то перерывы, когда хочется сочинять только новые песни, а бывают периоды, заполненные только концертной деятельностью».
Жан вообще не зацикливался на работе. Хоть он и считал, что денег никогда не бывает много, но знал, что нельзя делать их смыслом жизни.
Он никогда не сидел без работы, писал музыку и песни, считая, что даже если когда что-то не идёт, то уж лучше впустую работать, чем впустую бездельничать.
И в этом они были похожи тоже с очень деятельным Платоном.
Однако, в отличие от голубя Платона Кочета, Жан Татлян был жаворонком.
Тоже, как и Платон, работая практически круглосуточно, он, в отличие от него, особенно любил самое раннее утро, когда весь мир ещё спит. А он уже встал и, как бы, охраняет его покой и утренний сон. Именно в это время суток работа для Жана была наиболее приятна и, естественно, плодотворна.
