Я не сомневаюсь в том, что такое множество бабочек не могло здесь вырасти. На каждый квадратный метр зеленой полоски растительности ущелья приходится не менее чем две-три штуки. Их гусеницы объели бы все растения. Между тем никаких поражений растительности нет. Да, сюда, в этот спасительный уголок, слетелось, сбежалось, сошлось из соседних засохших ущелий немало жителей гор.
В ущелье уже легла глубокая тень, хотя всего лишь около четырех часов дня и вершины противоположного склона еще золотятся от солнца. Кончилась жара, и легкий ветер кажется таким прохладным и милым после долгого, изнурительного жаркого дня.
На рассвете вокруг стоянки раздалось множество разных звуков. Кричали кеклики, порхали птицы, со свистом крыльев над пологом пролетели скворцы и голуби. Мой спутник фокстерьер нервничал и настойчиво требовал пробуждения, пытаясь выбраться из-под полога.
Вскоре в ущелье заглянуло солнце и сразу стало усердно припекать. Я отправился бродить по ущелью, сопровождаемый роем бабочек и не переставая удивляться их изобилию. Как бывает в природе, когда какой-либо вид появляется в массе, бабочки были непугливы, смелы — собирай их руками.
Меня обрадовало это многоликое общество насекомых, давно не встречал такого их изобилия. И главное, не видно никаких следов человека. Скотоводы ушли рано весной, и за лето густая трава покрыла истерзанную за зиму землю.
Приглядываюсь к самым многочисленным бабочкам — бабочкам-сатирам и замечаю у них то, что давно открыл у многих других насекомых. Каждая бабочка, в общем, придерживается определенного участка и, если ее не особенно настойчиво преследовать, далеко не улетает и возвращается обратно. Благодаря такому неписаному правилу происходит равномерное распределение бабочек по всему ущелью и по всем пригодным для их жизни местам. Конечно, это правило в какой-то мере относительно, но оно явно существует и помогает поддерживать определенный порядок.
Солнце припекает сильнее и сильнее. Последние жаркие дни середины августа. Пчелам-ксилокопам в черной одежде нелегко, они стараются держаться на цветах с теневой стороны.
Я замечаю еще одну особенность поведения бабочек-сатиров. Кое-где они усаживаются вместе тесно друг к другу, штук по десять, на отцветших синеголовниках. Их хоботки неподвижны. Здесь им делать нечего, разве что вот так проводить время в бездеятельности. Но зачем? Понять поведение сатиров трудно. Я пытаюсь сфотографировать такую тихую компанию, но куда там! Попытки заканчиваются неудачей. Бабочки в обществе оказываются зорки и осторожны не в меру. Их не проведешь.
