Удивленные возгласы услышал еще до того, как вышел из ангара. А когда миновал дверь, сам не удержался от восклицания - на площадке рядом стоял реальный звездолет - большая, длинною метров в сто машина, отдаленно похожая на космический корабль Буран, только в этой крылья были пошире и располагались сверху, а корпус более угловатый, агрессивный. Стоял корабль на четырех механических лапах, в которых виднелись блестящие цилиндры пневмоподвески, а в центре корпуса была открыта панель люка, в широкий проем которого уже один за другим заходили добровольцы. Лапы, держащие корабль, были сильно изогнуты, обеспечивая уж очень низкую посадку - в люк можно было попасть без усилий, как в автобус с низким полом.
Вдруг очнулся Толик - он, как и я очень удивился, увидев такое чудо, но уже пришел в себя, прокомментировав испытываемые чувства парой крепких выражений, снова пристал ко мне с разговорами. Стараясь отвечать односложно, чтобы не провоцировать его на развитие беседы, я шагнул внутрь и вдруг испытал определенное неудобство - как будто мое тело сначала налилось тяжестью, а после воспарило необычайной легкостью, но длилось это неясное ощущение едва пару мгновений. В салоне транспорта оказалось неожиданно уютно и комфортабельно - кресла были широкие, мягкие, ноги можно было вытянуть без проблем.
Как я потом узнал - шаттл, в который мы попали, был обычным транспортным челноком, предназначенным для доставки рабочих Компании с поверхности планет до орбитальных станций и транспортных кораблей. Удобство обстановки объяснялось просто - в Компании существовали определенные стандарты комфорта, кстати во многом превосходившие нормы имперского флота, как коммерческого, так и военного. Еще один важный момент - Компания Сатари все-таки ценила своих работников, поэтому полеты транспортов, находившихся не в зоне повышенной опасности, всегда проходили с включенными гравикомпенсаторами, без каких-либо перегрузок. Поэтому, когда экраны в салоне начали показывать удаляющуюся поверхность земли, облака и близость синевы неба, никто поначалу и не понял, что мы взлетели - никаких ощущений полета не было и в помине. Экраны между тем показывали картинку полета, которая в какой-то момент размылась от невероятной скорости перемещения, и совсем скоро транспорт опустил на выжженной земле летного поля.
Последовала команда по интеркому, и пассажиры начали покидать свои места, выстраиваясь у выхода. Створки люка едва дрогнули, после чего быстро и плавно двинулись по сторонам. В лицо тут же дунуло порывами ветра, несущего острую, жалящую взвесь снега, так что у меня даже дыхание перехватило. Чувствуя забирающийся через одежды стылый холод, я поежился и глянув по сторонам, сделал несколько шагов к выходу.
