– Ничего. Ты прав. – Она улыбнулась, но Бун заметил грусть в ее глазах. – Я никогда не хотела быть «Мисс Независимость»: для меня это слишком страшно, но всегда мечтала быть другой, не такой, какая я сейчас. Как это сделать – не знала, поэтому придумывала рамки, в которые сама себя загоняла.
Последовала долгая пауза.
– Тебе нравится твоя работа? – спросил наконец Бун.
– Да. – Сисси вздохнула. – Признаю, что по большей части это довольно ответственное дело. Ведение каталогов, учет книг. Все должно быть расставлено строго по полочкам.
– У тебя обсессивно-компульсивное расстройство?
– Нет! Я просто очень аккуратная и организованная. Но вполне способна оставить дела на потом, если есть что-то более интересное.
– Например?
– Ну… что-нибудь захватывающее, например хорошее кино. Или книга.
– Или симпатичный парень?
– Нет. – Сисси с сожалением покачала головой. – Перестань издеваться!
– Я и не собирался. Ты сама говорила, что у тебя был парень в колледже, но неужели с тех пор…
– Я редко ходила на свидания. И не у нас в городе. Обычно это происходило после встреч с подругами по колледжу, которые иногда приглашали на праздники знакомых парней. Я знакомилась в основном на свадьбах, крестинах или днях рождения.
– А в социальных сетях не знакомилась?
– Нет.
– Я тоже.
– Я не имею ничего против: многие действительно так находят себе пару, но мне не нравится встречаться с незнакомцами, слишком сомнительно.
– Возможно.
– Ну, почему так не знакомишься ты – ясно.
– И почему же?
– Тебе это ни к чему.
Бун заехал в гараж и, заглушив двигатель, повернулся к Сисси, положив руку на спинку ее сиденья.
– Нет, не поэтому.
Воцарилось молчание.
– А скажешь почему? – спросила она тихо.
Он подвинулся еще ближе и коснулся ее волос.
– Нет.
Их глаза встретились. Взгляд ее серо-голубых глаз, скрытых линзами в модной оправе, светился пониманием. Но откуда ей знать, что ему нужно? Как она поняла, что ему действительно не хочется говорить об этом?
Другая бы настояла, но не Сисси.
В гараже было тепло и тихо. В лучах закатного солнца, проникавших в помещение через открытую дверь, медленно кружились пылинки. Скоро начнет темнеть: в горах вообще темнеет быстро.
Бун безумно хотел ее поцеловать, прямо сейчас, при свете угасающего дня, на лугу, под ясным голубым небом. Потом тоже, ночью, на простынях, где их тела распалятся и будут плавиться от страсти.
По ее чуть приоткрытым губам Бун понял, что она желает того же.
– Идем в дом?
– Да.
