Рассказ Николаса о детстве походил на добрую сказку, и Джорджия, слушая его, представляла жизнь мальчика, наполненную радостью и смехом. Пристально глядя в лицо мужа, она видела, как его губы растягиваются в ласковой улыбке при воспоминаниях о матери; и с такой же любовью он говорил и о своем отце – идеалисте, авантюрные планы которого вызывали постоянные шутки матери. Он рассказал также и о ее любимом саде, о том, каким красивым он был в те чудесные годы…
Отдавшись воспоминаниям, Николас поведал и о том, как своей маленькой лопаткой помогал матери рыхлить цветочные клумбы и с какой радостью потом наблюдал плоды их общего труда. Он подробно описал каменную скульптуру, которую мать привезла из Франции и установила в своем саду. Скульптура, восхитившая ее, изображала мальчика, который напоминал ей сына, и поэтому ей захотелось, чтобы этот каменный мальчуган поселился у нее в саду. Представив, как этот каменный мальчик наблюдал за медленным умиранием поместья, Джорджия неожиданно почувствовала прилив грусти.
Николас продолжал свой рассказ – такой увлекательный, что ей в какой-то момент вдруг показалось, что они сидят уже не в полутемной комнате, освещенной лишь огнем камина и единственным канделябром, а в том Рэйвенс Клоузе, каким он некогда был, – в живом и сияющем.
– Но все это было более двадцати лет назад, – неожиданно завершил он свой рассказ, сопроводив эти слова кривой усмешкой, тотчас же разрушившей все очарование.
Внезапно вернувшись в суровую действительность, Джорджия невольно вздохнула. Сообразив, что вечер подходит к концу и вот-вот наступит ночь, она потянулась к своему бокалу и сделала большой глоток вина.
– А что привело к таким изменениям? – спросила она, пытаясь отсрочить неизбежное.
– Мои родители умерли. И я отправился в Рэйвенсволк. Когда же я уехал из Рэйвенсволка в Индию, – тогда все это и произошло. Мне очень жаль, что я привез тебя в эти развалины. Действительно жаль.
Джорджия посмотрела на мужа с изумлением.
– Тебе не следует испытывать сожаления. Я точно знала, что меня здесь ждет… или догадывалась. Ведь именно поэтому ты и женился на мне, не забыл?
– Разумеется, не забыл. Тем не менее мне очень неприятно подвергать тебя таким испытаниям.
– Ничего не может быть хуже Рэйвенсволка – уж поверь мне. А теперь у меня наконец-то появилась надежда на лучшее – впервые за долгое время.
– Я чертовски этому рад. Что ж, Джорджия, уже поздно. Я и не заметил, что мы так заговорились. Позволь показать тебе твою комнату.
