– До того как построили Рэйвенсволк, это было фамильное поместье. Те развалины Клоуза, которые ты видишь сейчас, были в основном построены в семнадцатом веке, а все остальное достроили потом.
– Я так и думала, – кивнула Джорджия. – Хотя я ничего не смыслю в подобных вещах. Особенно – в делах о наследстве…
– Закон о праве наследования довольно сложен. Понимаешь, эта недвижимость, согласно майоратному наследованию, закреплена за Рэйвенсволком и не может быть продана. Мой отец владел этим поместьем всю жизнь, как теперь буду владеть им я. Только обладетель титула может определить условия передачи поместья новому владельцу, и все это записано в наследственных бумагах. Так вот, когда умер мой отец, мне было всего десять лет, и Клоуз немедленно был возвращен в доверительную собственность Рэйвена, – но лишь до той поры, пока мой дядя не решит, что я готов справиться с управлением поместьем.
– Почему же он так долго ждал? Почему поставил тебе условие жениться до твоего тридцатилетия? И как же он допустил… Почему довел поместье до такого состояния?
Николас тяжко вздохнул.
– У нас возникло… расхождение во мнениях, к сожалению – довольно неприятное. Я вспылил и, не думая о последствиях, уехал. В тот момент я искренне верил, что наша договоренность останется в силе и что поместье перейдет ко мне, когда мне исполнится 21 год. Я также полагал, что дядя будет поддерживать дом в надлежащем состоянии. Бог знает, почему он этого не делал. Скорее всего – это происки Жаклин.
– Жаклин?
– Тебе она известна как леди Рэйвен.
– Да-да, я должна была сообразить. Как странно… Мне трудно представить, что и у нее есть имя – для нее это слишком человечно.
– О, она достаточно человечна. Наполовину дьявол, а в остальном – вполне человечна.
– Николас, может быть, сегодня мы не будем говорить о ней? Мне не очень уютно от таких разговоров. Ведь я только что ушла оттуда и…
– Ты совершенно права. Не стоит о ней говорить. Давай сменим тему. Вот только о чем мы будем…
– Поговорим о тебе, Николас, – Джорджия откинулась на спинку стула. – Я хочу узнать побольше о тебе и о Рэйвенс Клоузе.
И он стал рассказывать. Рассказал о самых ранних своих годах в Рэйвенс Клоузе, а также о матери и об отце. И о том, какой счастливой тогда была его жизнь. Рассказал он и о своей собаке и своем пони и еще о лошади, которую ему подарили на восьмой день рождения; Николас очень гордился ею и чувствовал себя взрослым. Закончил он рассказом о первой жене своего дяди Лауре – она была доброй, веселой и отзывчивой, и его мать порой часами с ней разговаривала; при этом обе смеялись от души.
