одного за другим.
Человек схватил лук и с тревогой посмотрел в окружавшую их темноту.
— Они зачаровали туранцев, и те пошли туда сами за своей смертью, —
пробормотал он.
— Мы будем следующими, — сказал третий. — Туранцы погибли. Седлаем
лошадей и поскорее уходим отсюда. Лучше умереть в горах, чем безропотно
ждать здесь, стоя, словно овцы на убой.
Пятью минутами позже они последовали на север так быстро, как только
были в состоянии погонять лошадей.
Конан не видел того, что произошло. Сойдя со склона ниже пещеры,
северянин не пошел больше, как раньше, вдоль горного хребта, а направился
прямо к огням Готхэна. После короткого марша варвар достиг дороги, ведущей в
город с востока. Дорога вилась сквозь деревья, как немного более темная нить на
фоне темной груды плоскогорья.
Киммериец дошел по ней до самых городских стен, так что в пределах его
видимости оказались большие ворота в мощных, темных бастионах. Стражники
стояли, небрежно упершись на копья, ибо Готхэн не боялся нападений, да и чего
здесь следовало опасаться? В конце концов, даже самые смелые из племен этой
страны избегали демонопоклонников. Ночной ветер принес из-за ворот звуки
разговоров и перебранки.
Конан был уверен, что люди, которых он ищет, находятся где-то в Готхэне, и
что они собираются вернуться в пещеру. Но у него была и причина, не связанная с
местью, по которой киммериец также хотел войти в Готхэн. Скрытый в глубокой
тени и глубоко задумавшийся, он услышал позади себя, тихий стук копыт на
пыльной дороге. Варвар втиснулся глубже между деревьев, но потом, пораженный
внезапной мыслью, повернулся и направился к ближайшему повороту, где и
притаился в темноте у дороги.
Вскоре появилась вереница вьючных мулов, подгоняемых идущими вокруг
людьми. У них не было факелов, но по их движениям можно было бы сделать
вывод, что они хорошо знают дорогу. Глаза Конана достаточно привыкли к
тусклому свету звезд, чтобы он смог распознать в них иргизов в длинных плащах
с округлыми меховыми капюшонами. А их лица были обмотаны шелковыми
шарфами. Они прошли так близко, что киммериец почувствовал смрад их тел.
Северянин сжался еще больше, а когда последний из мужчин прошел мимо
него, на горле иргиза сжалась стальная рука, заглушая крик, а в челюсть влетел
удар железным кулаком. Иргиз обмяк без сознания в захвате Конана. Остальные
