краю скалы, где имели бы преимущество перед человеком, находящимся в ущелье
ниже.
Но Конан не терял времени на размышления. Как только голова исчезла,
варвар повернулся, бросая товарищу короткую команду, и бросился в сторону
следующего поворота. Сидрик последовал за ним немедленно и без лишних
вопросов, скача и приволакивая пораненную ногу. Конан слышал крики погони,
добегающие с обрыва, с горы, а сзади, звуки врагов, продирающихся через
низкорослые кустарники. Сверху начали падать мелкие камушки, сброшенные я
ногами бегущих людей, одержимых одним желанием — ни на что, не обращая
внимания, выследить, наконец, свою добычу.
Преимущество количества людей гнавшихся за ними беглецы уравнивали по-
своему. Они были в состоянии двигаться по слегка наклонному дно ущелья
18
гораздо быстрее, чем те сверху, по неровному, скальному гребню, с рваными
краями и торчащими выступами. Тем пришлось подниматься и даже ползти на
четвереньках, и Конан услышал, как их проклятия становились все отдаленнее.
Когда они вместе с Сидриком вырвались из ущелья на противоположной стороне,
изуверы Турлога остались далеко позади.
Конан знал, однако, что это спокойствие было недолговечно. Он огляделся.
Узкий овраг открывался на тропу, ведущую по хребту скалы и резко
обрывающейся на глубине множества футов, к глубокой долине, расположенной в
полных пещер глубинах, и окруженной стремительно растущими в небеса
горными великанами.
Далеко внизу Конан увидел ручей, извивавшийся между густо растущими
деревьями, а дальше что-то, что выглядело, как стоящие посреди улицы, каменное
здание. Сидрик указал на строение.
— Это моя деревня, — сказал он с оживлением. — Если мы доберемся до
долины, то будем в безопасности. Этот путь ведет к перевалу на южном краю
долины, но это в семи милях отсюда!
Конан покачал головой. Путь шел именно по хребту и не давал никакого
укрытия.
— Если идти по этому пути, они нас выследят и перестреляют, как крыс!
— Есть еще один путь! — воскликнул Сидрик. — Вниз по скале, вон в том
месте. Там есть секретный путь, которым никогда не ходит никто, кроме моего
народа, и даже мы, также, используем его только во время беды. В скале вырезаны
ступеньки. Будешь ли ты в состоянии там пройти?
— Я буду стараться, — Конан поправил свой меч.
Идея спуститься с этих возвышающихся скал, казалась самоубийством, но
