— А что мне остается делать? Как надумаете начать эксперимент, дайте мне знать. Но учтите, прежде чем я допущу её, — он снова пристально посмотрел на Луни, — я лично приму экзамен или как угодно это назовите. Я как никак в ответе и за станцию, и всех и все что на ней происходит.
— Отлично. Надеюсь, что через неделю мы начнем полномасштабные испытания.
— Иначе говоря, безмятежной жизни мне осталось от силы неделю?
— Се ля ви.
— В таком случае, воспользуюсь остатками спокойных жизни, и не стану вас больше беспокоить, дабы не волноваться раньше времени. Удачи.
— Спасибо.
Туманский вышел из лаборатории и направился по коридору. В этот момент его неожиданно окликнула Кайт.
— Простите, командир, вас можно на минуту?
Туманский обернулся и, подойдя к Кайт, посмотрел на неё в ожидании вопроса.
— Спасибо вам.
— Мне! За что?
— Ну, не знаю, за все. Мне казалось, что вам будет трудно со мной.
— С вами? С чего вдруг?
— Не знаю, так казалось.
— Вы что, знакомились с моим личным делом и там написано, что я деспот, а женщин-астронавтов, терпеть не могу?
— Не в этом деле. Вы же сами все прекрасно понимаете. К тому же, я не вправе отвечать вам на те вопросы, которые наверняка вы хотели бы задать.
— Ах, вот вы о чем. Вы же сами сказали, се ля ви. Будем исходить из реальности, и постараемся не усложнять друг другу жизнь. Видимо в этом залог успешного сотрудничества.
— Вы как всегда правы.
— Вот и отлично. Извините, но мне действительно пора. Моя смена, я итак воспользовался правом командира.
— Извините, что задержала.
— Ничего, все нормально.
Туманский вернулся в командирский отдел и снова приступил к своим обязанностям. Однако мысленно он то и дело возвращался к проблемам, связанным с проведением экспериментов с биороботом.
— Выходит, они не хотят отвечать на вопросы, которые так или иначе связаны с Луни, точнее, её внутренним строением. Безусловно, их понять можно, ведь как никак, я представитель России, а не Европы или какой другой державы, которая находится не в столь выраженном варианте противостояния. Странно, вроде и не враги, но и не союзники. Как только в мире возникает какой-либо конфликт, так точки зрения обязательно не совпадают. Почему? На словах все гуд. А на деле, вечная подозрительность, сомнения в искренности и так далее и тому подобное. Социализм в России умер пятьдесят лет назад, коммунисты вот уже два десятка лет даже в парламент не могут пройти, и все равно, Россию постоянно тычут носом в несоблюдение каких-то демократических прав и свобод, а сами, чуть что, с оружием в руках устанавливают свободу и демократию. Отсюда боязнь, что их секреты непременно окажутся в России.
